Никакой другой мужчина

— И ты не смей оправдываться! Это больше не имеет значения. Не важно, где ты живёшь, как и с кем, это не меняет того, что я тебя люблю. Уже давно. Намного раньше, чем я сама это осознала. Для меня не существовал никакой другой мужчина, просто я не знала об этом. Увы. Проклятая одержимость заполнила пустоту моей жизни, и потребовалось попасть в забвение, чтобы это понять. Я любила тебя уже во время бала, когда ты так рьяно защищал меня от Дионизия. Король одобрил мой план, а что-то в душе мешало радоваться. Я вернулась в твою квартиру не из-за похода, а из-за тебя. Но я ослепла и только в забвении вырвалась из тумана одержимости. В Реале я искала только тебя. Не знаю, что было в видении Алали, но я зашла к жениху, чтобы попрощаться. А потом Реаль показал мне твой дворец и женщин. Вы обнимались… я решила, что ты меня забыл.

— Я тебя не забыл.

Эрик гипнотизировал меня, испытывая своё доверие.

— Тироль — так зовут моего жениха — оказался намного более… гостеприимным, чем я ожидала, но при этом оказалось…

— Я не хочу об этом знать.

— Если захочешь, я тебе расскажу.

— Не захочу.

Эрик так и стоял в дверях, и я боялась спугнуть его резким движением или неправильно подобранным словом.

— Не мог бы ты уделить мне несколько минут. Я хочу кое-что тебе показать.

— В Реале не существует времени.

— Пожалуйста, Эрик.

Доверие далось ему с трудом, и я не виню его за это. Дело не в видении Алали, а в том, что я до самого конца не отпускала мою мечту.

— Хорошо.

Я подошла к нему, нет, скорее, подкралась, как к дикой рыси, и взяла за руку.

— Доверься мне.

Раз он усомнился в видении Алали, раз он пришёл ко мне — значит, сможет доверять. Давай же, Эрик!

Через пару секунд мы стояли на сером песке на краю леса. Искорёженные, полуголые ветви застыли над нашими головами, не отбрасывая теней. Серое небо сливалось с песком, стирая линию горизонта.

— Очаровательно! — пробормотал Эрик, шагая ближе ко мне. Я сделала ответный шаг и зажмурилась, пытаясь совладать с желанием прижаться к мужчине, о котором мечтала долгое безвременье. — Это ещё что за засада? — Сильнее сжав мою руку, Эрик усмехнулся. — Где ты откопала такую уродливую иллюзию?

— Сама сделала.

— Страшно представить, где ты живёшь, — засмеялся он, но при этом внимательно смотрел по сторонам, пытаясь разгадать мою задумку.

— Пойдём! — Я потянула его вперёд, пытаясь вспомнить инструкции Алали. Сто шагов под прямым углом к кромке леса.

— Чудная прогулка! — хмыкнул Эрик, но я молчала, отсчитывая шаги. Дошла до восьмидесяти — и услышала его резкий вдох. — Шели, как ты смогла это сделать…

Мы подошли к краю — к так называемому изгибу пространства, к излучине, из которой берут начало все существующие миры. Здесь — источник магии, питающий Шиан, Реаль и всё остальное.

Серая пустота, проникающая в тебя и вытягивающая наружу твою сущность. Чем дольше смотришь, тем более живой и насыщенной она кажется — искрящиеся потоки силы заполоняют зрение и проникают внутрь, опьяняя и пугая.

— Откуда ты знаешь, что я хотел попасть на излучину?

— Ты говорил об этом во сне около красных озёр.

— Алали показала тебе настоящую излучину?

— Да. Она хотела сделать тебе приятное.

— Мне?

— Да.

— Ах да, комплекс вины из-за того, что она убила наследника престола. С Дионизием и так полно проблем, а ещё я вечно под рукой. Угроза миру и спокойствию Шиана.

— Ты знал о своём происхождении?

— Догадывался, но сознательно не искал подтверждений. В детстве мать часто нашёптывала, что я должен был быть королём, жить в прекрасном белоснежном дворце с толпой придворных и почитательниц. Отсюда и появилась моя детская мечта. Сначала я думал, что это были сказки, но потом, когда в шестнадцать лет поссорился с приёмным отцом и сбежал из дома, обо всём догадался. Я не поддерживал с ними связь, изменил фамилию и поселился в столице.

Эрик всматривался в пустоту, потирая глаза.

— Ты видишь потоки силы? — Мне тоже не сразу удалось, но Алали научила меня видеть.

— Нет, я почти ничего не вижу.

— Присмотрись — и они появятся. — Эрик вытер слезящиеся глаза. — Что-нибудь чувствуешь?

Нахмурившись, он разочарованно покачал головой.

— Нет, ничего.

— Так бывает: ты приходишь к своей мечте и совсем ничего не чувствуешь. — С печальной усмешкой я положила голову на его плечо. Хмыкнув, Эрик обнял меня и поцеловал в висок.

— Кажется, я начинаю видеть, — прищурился он. — Какая-то серебристая ерунда, да? Вроде как струится, а потом меняет направление. Ты это видишь?

— Я над этой струящейся ерундой работала, не покладая рук, — смеясь, я покачала головой. — Хотела подарить тебе мечту.

Эрик глянул на меня с укором: — Излучина не была моей мечтой, и ты об этом знаешь.

— Я знаю, о чём ты попросил на утёсе.

— Сам себя удивил, — рассмеялся Эрик. — А излучина — это так себе, желание или, скорее, прихоть.

— А я-то надеялась на твою бурную реакцию.

— Уж поверь, — Эрик склонил голову и потёрся виском о мои волосы, — я реагирую на тебя очень бурно.

Он шептал, как будто магия излучины могла услышать и украсть нашу тайну.

— Ты сможешь меня простить?

— За что? — искренне удивился Эрик.