Никогда, никогда

– Не совсем, – отвечает он. Вид у него кислый. Интересно, он всегда становится таким, когда люди не лезут из кожи вон, стараясь ублажить его?

– Ты случайно не заимел еще одну дочь на стороне? Такую, у которой есть сумасшедшая мать, насильно державшая меня под замком?

Его лицо белеет как мел. Он сразу же начинает все отрицать, отворачивается, говоря, что я сошла с ума. Но я успела заметить панику на его лице и знаю, что я напала на что-то стоящее.

– Ты слышал последнюю часть того, что я сказала, или ты зациклен на соблюдении приличий? – Он опять поворачивается ко мне, и теперь в его взгляде уже нет прежней мягкости. – Она похитила меня, – говорю я. – И держала под замком в своем – вернее, в нашем бывшем доме.

Его кадык дергается, когда он сглатывает. Думаю, он пытается решить, что мне сказать.

– Она обнаружила тебя, когда ты вторглась в ее владения, – заявляет он наконец. – Она сказала, что ты была в ярости. Ты понятия не имела, где находишься. Она не захотела вызывать полицию, потому что была убеждена, что ты принимаешь наркотики, поэтому она и оставила тебя там для детоксикации. Я разрешил ей это сделать, Чарли. Она позвонила мне сразу после того, как обнаружила тебя в своем доме.

– Я не принимаю никаких наркотиков, – говорю я. – И какой человек в здравом уме будет удерживать у себя другого человека насильно?

– А ты бы предпочла, чтобы она вызвала полицию? Ты вела себя так, будто спятила! И вломилась в ее дом посреди ночи!

Я не знаю, верить ему или нет. Единственное, что мне известно о том, что там произошло, это то, что я написала в своих заметках, адресованных мне самой.

– А эта девушка – моя единокровная сестра? Кора?

Он смотрит на столешницу, не решаясь встретиться со мной взглядом. Видя, что он не отвечает, я решаю поиграть с ним в его игру.

– Это в твоих интересах – быть со мной откровенным. Мы с Сайласом обнаружили то самое досье, которое Кларк Нэш так отчаянно пытался найти с тех пор, как вас предали суду.

Он и бровью не ведет. Его лицо слишком уж невозмутимо. Он не спрашивает меня, что это за досье, а просто говорит:

– Да. Она твоя единокровная сестра. У меня была связь с ее матерью много лет назад.

У меня такое чувство, будто все это происходит в каком-то телесериале. Интересно, как бы это восприняла настоящая Чарли? Может, она бы расплакалась? Или выбежала отсюда? Или врезала бы этому чуваку кулаком в лицо? Судя по тому, что я читала о ней, наиболее вероятно последнее.

– Ничего себе. А моя мать знает?

– Да. Она узнала об этом после того, как мы потеряли наш дом.

Какая жалкая пародия на мужчину. Сначала он изменяет моей матери. Делает ребенка другой женщине. А затем скрывает это от своих жены и дочерей, пока его не ловят с поличным?

– Господи, – бормочу я, – неудивительно, что она спилась. – Я откидываюсь на спинку своего стула и уставляюсь в потолок. – И ты так и не объявил, что ты ее отец? А она сама знает?

– Да, она знает.

Меня охватывает гнев. Из-за Чарли, из-за этой бедной девушки, которой приходится учиться вместе с Чарли и прежде приходилось видеть, как Чарли живет той жизнью, которой сама она лишена, из-за всей этой паскудной ситуации.

– Почему они живут в доме, где я выросла? Это ты отдал его им?

От этого вопроса он слегка розовеет, и его глаза начинают бегать. Он понижает голос, чтобы слышать его могла только я.

– Эта женщина была моей клиенткой, Чарли. Моя связь с ней была ошибкой. Я расстался с ней много лет назад, это случилось за месяц до того, как она узнала, что беременна. Мы с ней пришли к соглашению, что я буду помогать им деньгами, но этим все и ограничится. Так было лучше для всех.

– То есть ты хочешь сказать, что купил ее молчание?

– Чарли… я совершил ошибку. Но поверь мне, я дорого заплатил за нее. Она использовала те деньги, которые я посылал ей все эти годы, чтобы купить наш дом на аукционе. Она сделала это мне назло.

Стало быть, она мстительна. И, вероятно, немного не в себе. И виноват в этом мой отец?

Господи. Это становится все хуже и хуже.

– Ты действительно сделал то, в чем тебя обвиняют? – спрашиваю я. – Раз уж сейчас ты говоришь правду, думаю, у меня есть право это знать.

Его глаза опять начинают бегать, как будто он пытается определить, может его кто-то слышать или нет.

– Почему ты задаешь мне все эти вопросы? – шепчет он. – Это на тебя не похоже.

– Мне семнадцать лет. Думаю, у меня есть право измениться.

Этот тип. Мне хочется закатить глаза, глядя на него, но сначала мне надо, чтобы он ответил на мои вопросы.

– Тебя на это подбил Кларк Нэш? – вопрошает он, подавшись вперед, и как в его словах, так и в его тоне звучит обвинение. – Ты что, снова связалась с Сайласом?

Он пытается обратить это против меня. Но больше у него не получится задурить мне голову.

– Да, папа, – отвечаю я, мило улыбаясь. – Я снова с Сайласом. И мы любим друг друга и очень счастливы. Спасибо, что спросил.

На его висках вздуваются жилы, руки гневно сжимаются в кулаки.

– Чарли, ты же знаешь, что я об этом думаю.