Никогда, никогда

Она подползает к нему, и он вытягивает ноги, чтобы ей было удобнее. Когда она садится на него верхом, он гладит ее спину. Она одета в лиловое платье и обута в черные ботинки. Рядом с ними стоят несколько грязных швабр и огромное желтое пластиковое ведро.

– Я обещаю тебе, что этого не случится, когда мы увидим One Direction, – серьезно говорит он.

– Ты же терпеть не можешь One Direction [3].

– Да, но думаю, мне надо будет загладить свою вину перед тобой. Быть хорошим бойфрендом и все такое прочее. – Его руки ласкают обнаженную кожу ее ног. Его пальцы делают шагающее движение вверх по ее бедру. Я почти чувствую, как ее кожа покрывается мурашками.

Она запрокидывает голову и начинает петь песню One Direction. Она не попадает в ноты играющей где-то недалеко мелодии и поет еще хуже, чем он.

– О боже, – говорит он и рукой закрывает ей рот. – Я люблю тебя, но вот этого не надо. – Он убирает руку, и она хватает ее и целует его ладонь.

– Да, любишь. А я люблю тебя.

Когда они начинают целоваться, я просыпаюсь. И чувствую горькое разочарование. Я лежу неподвижно, надеясь уснуть снова, чтобы увидеть, что случилось с ними дальше. Мне необходимо узнать, выбрались ли они из этой кладовки вовремя, чтобы успеть увидеть, как The Vamps исполнят хотя бы одну из своих песен. Или же он сдержал свое слово и повел ее на концерт One Direction. Их близость, их духовное единение заставляют меня ощутить такое невыносимое одиночество, что я утыкаюсь лицом в подушку и плачу. Их душная каморка нравилась мне куда больше, чем моя комната. Я начинаю напевать мелодию песни, которая играла на заднем плане, и вдруг резко сажусь.

Да, они выбрались оттуда. Во время антракта. Я слышу его смех и вижу недоумение на лице уборщика, который открыл перед ними дверь. Откуда я это знаю? Как я могу видеть то, что никогда не происходило? Разве что…

Это был не сон. Это и впрямь произошло. Со мной.

О боже. Той девушкой была я сама.

Я касаюсь своего лица, слегка улыбаясь. Он любил меня. Он был… так полон жизни. Я снова ложусь, гадая, что с ним случилось и не из-за него ли я попала сюда. Почему он не пришел, почему не разыскал меня? Разве можно забыть такую любовь?

И каким образом после этого моя жизнь дошла… до этого кошмара?

22

Сайлас

Уроки закончились пятнадцать минут назад. Коридор пуст, а я все продолжаю стоять там, ожидая Креветку. Хотя не знаю, о чем именно я спрошу ее, если она все-таки появится. Просто, когда я увидел ее, у меня возникло чувство, что она что-то скрывает. Может быть, она и сама не осознает, что что-то скрывает, но я хочу выяснить, что она знает. Почему так ненавидит Чарли. И меня самого.

Мой телефон звонит. Это опять мой отец. Я нажимаю на кнопку «отключить», но тут вижу, что пропустил несколько сообщений. Я открываю их, но среди них нет сообщения от Чарли. Правда, его и не может быть, ведь ее телефон находится у меня. У меня все еще теплится слабая надежда, что все это какая-то шутка. Что она позвонит мне или напишет, или появится и посмеется надо всем этим.

Самое недавнее сообщение пришло от Лэндона.

«Оторви задницу от сиденья и приходи на тренировку. Я больше не буду тебя покрывать, а до матча осталось только три часа».

Я понятия не имею, что мне надо предпринять, чтобы лучше всего использовать оставшееся у меня время. Разумеется, тренировка не относится к этим действиям, ведь сейчас мне плевать на американский футбол. Но если при обычных обстоятельствах я в это время бываю там, то, наверное, мне стоит пойти туда на тот случай, если там появится Чарли. Ведь, похоже, все считают, что сегодня вечером она точно придет на матч. И, поскольку я не знаю, где еще можно ее искать и что делать, думаю, мне стоит попытаться найти ее именно там. К тому же, похоже, Креветка все равно не явится на нашу встречу.

* * *

Я наконец нахожу раздевалку и испытываю облегчение, обнаружив, что она пуста. Все остальные уже находятся на поле, и я использую это уединение, чтобы отыскать коробку, о которой я написал в письмах самому себе. Найдя ее в верхней части моего шкафчика, я ставлю ее на скамейку и снимаю с нее крышку.

Я просматриваю фотографии. Наш поцелуй. Наша первая ссора. Место наших встреч. Наконец я добираюсь до письма, лежащего на дне коробки, с именем Чарли наверху страницы, письма, написанного почерком, в котором я узнаю свой собственный.

Я оглядываюсь по сторонам, чтобы удостовериться, что вокруг никого нет, затем разворачиваю письмо.

Оно датируется прошлой неделей. За день до того, как мы потеряли память в первый раз.