Николай

Я качаю головой.

– Ничего не помнит. Впрочем, она упоминала о сне… сказала, что он ее напугал.

Сайрус смотрит поверх своих темных очков, его красные глаза блестят от жажды крови.

– Продолжай.

Я делаю глубокий вдох, не желая произносить слова вслух. Я знаю, как это прозвучит. Дерьмо, даже в моей голове звучит это весьма сомнительно.

– Ей приснилось, что я лежал на земле в луже крови и умирал. А она… она стояла надо мной, словно убийца.

– Дерьмо, – пробормотал Сайрус.

– Ага. – Я залпом выпиваю свой бурбон и знаком подаю, чтобы повторили. – Если на чистоту, что ты об этому думаешь? Что мне делать?

Я вижу, как брови Сайруса ползут вверх над очками.

– Ты ведь заботишься о ней?

Я опускаю глаза на деревянную столешницу.

– Больше, чем о своей тупой заднице.

– Хммм, – фыркает он. Сайрус наклоняет стопку с остатками крови, настоянной на виски. – Я вернусь на Скиатос. Пороюсь кое-где. А ты в это время делай то, что она сказала.

Я поднимаю глаза и встречаюсь с его хитрой ухмылкой. Хоть и не специально, но сейчас Сайрус с его клыками выглядит еще устрашающе.

– Что?

– Ты делаешь то, что она тебе скажет. Ты поможешь ей. Спасешь ее. – Он шире улыбается для пущего эффекта, и я вижу проблеск того шаловливого человека из моего детства. – Ты любишь ее.

– Я не знаю, – говорю я, качая головой, хотя с трудом могу скрыть ухмылку на лице. – Я не знаю возможно ли это.

– Но чтобы ты не делал, – строго, почти шепотом добавляет он. – Ты не рассказываешь о ней не единой душе. Я серьезно, Нико. Ты ведь понимаешь, что твои враги могут сделать с подобной информацией? Это все равно, что дать им в руки заряженной ружье.

– Знаю. Знаю это, Си. Но как я могу защитить ее? И что заставляет тебя думать о том, что у нее есть какие-либо чувства ко мне?

– Она ведь спит с тобой каждую ночь?

– Да.

– И ведь кроме нее, никто так долго не задерживался в твоей комнате?

– Верно.

– Значит я не думаю, – замечает он, уверенность слышится в его глубоком, хриплом голосе. – Я знаю.

***

Позже вечером, дом весь в разгаре, развращенный и злой, жаждущий ощутить иной вкус запрета.

Ночь необычно теплая для осени, а электрический заряд в воздухе посылает чувство покалывания по всей коже. Это необычный вечер.

Хэллоуин, а значит – гораздо больше, чем упыри, гоблины и конфеты для детишек. Темные выбрались поиграть.

Я иду в свою комнату, уворачиваясь от фальшивой паутины, приведений из простыней и другой безвкусицы.

Девочки весело разоделись, и теперь будут зарабатывать себе на пропитание. Любой на Хэллоуин немного более восприимчив и открыт.

Амели не было в комнате и что-то внутри меня сжалось. Я хочу сказать ей, о своих чувствах.

Сказать, что буду заботиться о ней и сделаю все, чтобы защитить. Сказать, что ее работа в качестве домашней сексуальной прислуги, была лишь предлогом, чтобы удержать ее около меня.

Затем, я надеюсь, черт подери, она хоть что-то чувствует ко мне. Что-то достаточно сильное, чтобы красивая девушка осталась с чудовищем.

Я наливаю бокал бурбона, но он не успевает коснуться моих губ. Бокал разбивается об стену на миллион крошечных осколков, красновато-коричневая жидкость растекается по полу.

Я смотрю в яркие, голубые глаза, плотно сжимаю губы и скрежещу зубами в ярости. Холод охватывает мое тело, зажигая раскаленное пламя в руках. Наполненные яростью, мои глаза светятся.

– У тебя тридцать секунд на то, чтобы объяснить почему ты в моей комнате, прежде чем я оторву твою голову и пну ногой это дерьмо обратно на Скиатос. – Моя рука плотно сжимается вокруг шеи, поднимая незваную гостью на пять сантиметров от пола.

– И я тебя рада видеть, Нико, – улыбаясь через боль произносит Аврора. – Вижу ты скучал по мне. Вполне радушный прием ты мне устроил.

Я сжимаю крепче.

– Двадцать секунд, сука.

Гнев вспыхивает в ее глазах, но это дерьмовая ухмылка остается.

– У меня новости. Новости о твоем брате, которые тебе стоит узнать.

Новости? Новости о Дориане?

Я резко отпускаю ее и возвращаюсь к бару, пока Аврора поправляет волосы и одежду.

– Хорошо. Говори.

– У меня кстати все отлично, спасибо, что спросил. И нет, не нужно благодарить за то, что пришла сюда, чтобы поделится секретной информацией с тобой, за которую я могу потерять голову, – говорит она раздражающе звенящим голосом.

– Хорошо, теперь, когда с любезностями покончено, говори. Или уходи. – Я опустошаю бокал одним глотком и наливаю еще.

Мне нужен целый галлон, чтобы вынести притворство и манипуляции бывшей моего брата.

– Какой позор, Нико. В тебе было столько потенциала. – Она смотрит на свои, покрытые красным лаком, ногти, игнорируя мои приказы. – А теперь посмотри на себя. Ты ничто, всего лишь сутенер в дорогом костюме.

– У тебя действительно есть информация, Аврора? Или наконец-то поняла, что можешь зарабатывать на том, что ты грязная шлюха? – Я окидываю ее взглядом и морщусь в отвращении. Даже дизайнерская одежда и все украшения мира не могли скрыть, какой она была шалавой. – Я даже не знаю. В твоем влагалище столько побывало, что оно стало шире чем Малхолландский туннель. Полагаю, могу держать тебя в качестве девочки для битья или домашнего питомца.