Николай

Но с Амели, я даже не могу сказать такое тупое дерьмо, даже если захочу. А главное – я не хочу. Даже от одной мысли об этом у меня больно скручивает живот.

– Хорошо, – улыбается она, глядя на меня из-под длинных ресниц. – Я просто приведу себя в порядок. Может быть сбегаю вниз на кухню и захвачу ужин?

Прижавшись губами к ее лбу, я вдыхаю пьянящий аромат ее волос.

– Звучит отлично.

И каким-то чудесным образом, это так.

Я спустился в гостиную, чтобы найти Варшана и Аврору, которые молча оценивали друг друга, пока Надя и несколько мужчин разговаривали за стопкой спиртного.

В хитрых, голубых глазах Варшана сверкает озорство, пока он хмуро смотрит на Аврору. Она протягивает руку для рукопожатия и подойдя ближе, наклоняется, чтобы прошептать что-то на Темном языке – что-то слишком быстрое, чтобы я смог услышать.

Ощутив жар моего взгляда, Варшан резко поворачивается и убирает руку с ее предплечья.

– Так мило, что ты к нам присоединился, Нико, – хитро улыбаясь говорит он. – Кажется, ты сидел в своем номере несколько недель. Мы думали, что вряд ли тебя уже увидим.

– А? – возражает Аврора, ее голос переполняет фальшь.

– Ах, у Нико появилась новая игрушка. И если бы я была на его месте, то играла с ней все время, – добавляет Надя, проходя мимо меня. Она протягивает мне бокал любимого моего бурбона, прежде чем поцеловать меня в щеку, ее ярко-синие глаза сияют любовью.

Она любит меня. Не как любовница, а как друг. Как брата. На протяжении десятилетий Надя была важной частью в нашей команде, ухаживала за девочками, работающими здесь, и даже сама наслаждалась ими от случая к случаю.

– Ну давайте надеяться, что он не сломает ее! – смеясь издевается Варшан.

Я закатываю глаза, надеясь унять мою досаду и вернуть то тепло, которое за несколько минут до этого разлилось по моему телу.

Даже когда они смеются и дразнят меня все, о чем я могу думать – это Амели. Я хочу ощутить то обжигающее чувство на своих губах, хочу раздуть огонь своими жаждущими руками. Целовать солнце и пусть его сияние ослепит меня, пока я буду греться в ее нежной улыбке.

– Возможно Нико даст нам всем поиграть с его новым маленьким питомцем, – слышу я, как Аврора предлагает Варшану. Он отрицательно качает головой.

– Поверь мне, я пробовал. Но он пока еще не наигрался. Я думаю мы скоро достучимся до него, – отвечает он, подмигнув.

Я собираюсь открыть рот, чтобы… дерьмо. Что бы я сказал? Как я могу сказать им отвалить к чертовой матери, не ставив под угрозу мою репутацию безжалостного, лицемерного принца?

Без разоблачения побуждений и раскрытия кем я на самом деле являюсь и чего действительно хочу?

Я смотрю на жизнерадостные лица людей, разговаривающих за хрустальными бокалами первоклассного бурбона и вина. За исключением Авроры, эти люди с которыми я провел каждый день в течение последних нескольких десятилетий.

Мои так называемые друзья. Они не знают меня. Никто из них. Даже Надя, которая так искренне заботится обо мне, как о члене ее собственной семьи. Даже Варшан, который был моим другом и правой рукой на протяжении одной человеческой жизни и дольше.

Мы сражались вместе, убивали вместе… черт, мы даже трахались вместе. Все равно он понятие не имеет, какой конфликт разгорается внутри меня. Он не знает, что я борюсь с этим… с тем, что я есть.

Он не знает, что большинство дней я танцую на острие смерти только для того, чтобы почувствовать хоть какое-то подобие жизни. Не знает о том, что мой голод ради получения власти такой же глубокий и реальный, как и мое чувство вины и стыда.

– Только не говори, малыш Скотос, что ты привязался, – насмехается Аврора, положив свои ухоженные руки мне на грудь. – Только не тот парень, который за 60 лет перетрахал большую часть Америки.

Я дьявольски усмехаюсь и приподнимаю брови, готовый защищать мою запятнанную репутацию, когда движение за Авророй привлекает мое внимание. Амели смотрит с широко раскрытыми глазами, которые блестят от еле сдерживаемых слез, ее идеальный рот сжат в тонкую линию.

Поднос в ее дрожащих руках заметно трясется. Проследив мой взгляд Аврора поворачивает голову, быстро окинув холодным, пронзительным взглядом фигуру Амели. Она снова поворачивается ко мне, нацепив издевательскую ухмылку, аврора ждет моей реакции.

– Ах, малыш Скотос, выглядит так, словно шлюхам здесь очень уютно. Ты возможно, должен немного сильнее бить кнутом. И я уверена получишь удовольствие от этого.

Обхватив и сжав руку Авроры с такой силой, до хруста костей, я скидываю ее руку с моей рубашки. Она морщится, когда наши глаза встречаются, мой взгляд суровый и в нем сверкает ярость.

– Ни капли правды обо мне, Аврора. Само собой, ты не в курсе, учитывая, что я отклонил каждую твою жалкую попытку залезть мне в штаны. – Я придвигаюсь ближе, так близко, что холод моего голоса чуть не покрывает инеем ее бриллиантовые сережки-гвоздики. – И если ты снова когда-нибудь назовешь ее шлюхой, я вырву твой гребаный язык и засуну в твою растянувшуюся пизду. А теперь, если ты простишь меня…