Николай Анциферов. «Такова наша жизнь в письмах». Письма родным и друзьям (1900–1950-е годы)

Ты ждешь информацию о моем здоровье. Но я не знаю, что писать. Вот покажусь врачам, тогда напишу. Давно не имел встреч с ними. На днях привозили верстку моего комментария к «Былому и думам». Редактор все же вставил кое-какую отсебятину и кое-что, но очень мало, исключил (например, то место, где я полемизировал с комментарием академического издания).

Вчера была гроза, и сегодня очень понизилась температура. А я люблю полеживать в рощице в ожидании того, что ко мне подлетит бесшумная малиновка или горихвостка.

Ну вот, жду вестей от тебя и о твоих близких.

Привет вам от Софьи Александровны.

Твой НА.

Дополнение Письма Павлу и Алексею Штернам, приложенные к письмам Г. А. Штерна

2 апреля <1951 г.> Москва

Милый Павлик,

Теперь я дома и, пока не на службе, могу ответить на множество полученных писем. Вот и тебе пишу в ответ на твое письмецо. Буду очень благодарен тебе, если ты напишешь о своих успехах в школе.

У меня есть внук Миша. Ему исполнилось 8 лет. Он мне часто пишет. У меня накопилась целая коробка его писем.

В нем я больше всего люблю одну черту: он очень заботится о своей маме. Папы у него нет: он погиб в дни блокады Ленинграда.

Ты счастливее его. У тебя есть и папа и мама, которые тебя любят, и ты можешь им принести много радости, когда ты и Алеша себя хорошо ведете и хорошо учитесь.

Ты уже большой и теперь многое можешь понять. Желаю тебе и Алеше всего хорошего.

Твой Николай Павлович.

23 марта 1956 г. Москва

Милый Алешенька, очень ты меня порадовал своим большим письмом, ты интересно писал о грузинской выставке и об «Идиоте». Ты, конечно, прав, что Аглая любила кн. Мышкина. Но такие гордые натуры скрывают свои чувства, и часто за насмешками. Ну, а ты как думаешь, кого же из них любил Мышкин. По-моему, Аглаю, а Настасью Филипповну он больше жалел, но, как очень добрый человек, склонился к ней.

Ты только неправ, что Чичиковых не бывает, а лишь только напоминающие их. Я знал одного, он по фамилии похож — Бельчиков. Его так и прозвали Павел Иванович.

Когда я попаду к вам? Надеюсь, через год в конце марта, по дороге в Крым, где я теперь уже не могу бывать иначе, как ранней весной.

Письмо твое читал с некоторой грустью: мой Мишенька не смог бы так разобрать ни «Идиота», ни «Мертвые души». Он очень хороший, но ты развитее.

Твой названный дедушка.

4 ноября 1956 г. Москва

Дорогие мои мальчики: Павлуша и Алеша!

Благодарю за отклик. Надеюсь, что ты, Павлуша, уже ходишь без палочки (а я-то все с палкой!). Боюсь, что Дрезденская галерея частично оказалась лишней.

Напишите, сюжеты каких картин вам непонятны. Я объясню.

Получил известие от Миши, у него все же 3 тройки. А вот мой другой внук (внук моей кузины, которая хорошо помнит вашего отца и сочельник в Киеве в 1924 году) <фрагмент письма утрачен>.

Я был на выставке Свешникова[1186]. Это прекрасный художник, так рано и почетно окончивший свою жизнь. Особенно хороши и по стилю, и по образам иллюстрации к Пушкину и к Тургеневу.

Ну вот, всего доброго, сделайте все от вас зависящее, чтобы Новый год встретить с хорошими отметками. «Ну вот, зачем он так пишет, это скучно». Так подумали вы, кончая это письмецо. Но ведь это необходимо вам сделать.

Радость папы и мамы в ваших руках. Папа мне подарил по моему выбору рисунок Алеши.

Крепко жму руки,

Ваш НАнциф

Милый Алеша!

Тебе еще о твоих рисунках. Ты сделал успехи. У тебя уже есть свой почерк, это признание зрелости. (Но почерк твой в письмах плохой, и я не мог никак разобрать, какой я дедушка. Прости шутку и скажи мне: «Врач, исцелися сам».)

Ты уже схватываешь хорошо выпуклостью контур, передающий кратко и выразительно движение в покое. Ибо покой = остановленное движение, но его надо чувствовать. Понравилась мне и акварель, и звери: Мишка и птицы, особенно аист (или журавль).

С упорством добивайся своей цели, умей смотреть на картины, читать скрытое в них. Пусть твоими учителями будут и великие мастера прошлого.

Всего доброго.

«Названный» дедушка.

<26 ноября 1956 г.> Москва

Милый Павлуша,

Надеюсь, что ты уже двуногое существо и нога твоя свободна от лат.

О «Кларе Милич» хочу писать работу. В этой повести Тургенев описал оперную певицу Кадмину[1187], замечательную женщину. У меня есть очень интересный материал. Чем больше будешь читать вслух хороших книг, тем лучше будет и папе, и тебе самому.

Привет. НАнциф

Милый Алексиус.

Пальма Веккио не помню, так что и объяснить тебе не могу[1188]. Веккио значит «старый». Это прекрасный мастер колорита (венецианец).

«Флора» Nicolo Pussino (или Pausin) передает сцены из метаморфозы Овидия: самоубийство от обиды Аякса Телемонида (о нем спроси папу), превращение в цветок Нарцисса — он все любовался своим отражением в воду[1189].

Читай побольше книг, как это делает Павлуша.