Николай Чудотворец

Такую несуразность можно было бы и не заметить. Но кропотливые и педантичные ученые зацепились за острый край проблемы. Возникла необходимость выявить настоящую правду из всех текстов. То есть — написать реальные жития хотя бы двух самых главных почитаемых святителей — нашего Николая Мирликийского Чудотворца (IV век) и Николая Сионского (VI век).

В России первым заметил проблему работавший над житиями святых, в частности над трудами святителя Дмитрия Ростовского, — архимандрит Антонин (Капустин), выдающийся церковный историк, византолог, начальник Русской Духовной миссии в Иерусалиме. Произошло это в XIX столетии. Проложные жития митрополита Макария XVI века и жития Дмитрия Ростовского, связанные с именем Николая Чудотворца, — не совпадали по фактам, что вызывало недоумение.

Архимандрит стал скрупулезно отмечать несоответствия. Некоторые из них теперь можно было бы опровергнуть. Но все-таки мы их приведем. «Кто читал со вниманием житие святителя Николая, — пишет архимандрит Антонин, — положенное в нашей Четьи-Минее, от того не может укрыться одна встречающаяся в нем историческая несообразность. Говорится там, что великий угодник Божий, бывши еще пресвитером, отправлялся в Палестину на поклонение св. местам, восходил на Голгофу и вошел раз в святую церковь (конечно, Воскресения) вратами, которые отверзлись ему самому… Но святые места Иерусалима приведены во всеобщую известность уже при самом христолюбивейшем императоре, и славная церковь Воскресения освящена только 13 сентября 335 года, т. е. 30 лет спустя после Диоклетианова и Максимианова правления».

Только один этот факт уже показывал какое-то несоответствие. И многие активно приводят невозможность такого паломничества как аргумент. Но какой же это аргумент? Ведь по времени жизни святитель Николай все же мог совершить такое паломничество, особенно в 330-е годы, когда храм Воскресения мог быть уже почти закончен или даже построен и освящен! И отрицать это так же странно, как и утверждать обратное.

Нам интересно то, что архимандрит Антонин воспользовался заключениями, как он писал, «Николая Карминия Фалькония, митрополита церкви св. Северины в королевстве (бывшем) неаполитанском и монаха базилианского», того самого архиепископа, который в XVIII столетии сделал важные выводы после опубликования Ватиканом Жития Николая Сионского, найденного в тамошней библиотеке. Фалькони увидел в тексте, что события VI века проецировались на IV век.

Более того, Фалькони стал утверждать, что все написанное до этого о Николае Мирликийском было лишь легендой. Он был убежден, что факты жизни Николая Сионского (Пинарского) были использованы или даже подделаны под жизнь Николая Чудотворца, потому что о том было ничего не известно. Ему резко возразил его современник, каноник из Бари Никола Путиньяни — издатель и редактор житий Николая, заявивший, что все как раз наоборот — выдуман Николай Пинарский, а все деяния совершал Николай Мирликийский. Спор и недоумения стали еще более сложными.

Российский архимандрит Антонин, опираясь на труд церковного иерарха Фалькони, любезно предоставленный ему друзьями из Ватикана, сделал главный вывод, повлиявший затем на все отечественное николаеведение. Он понял, что почитаемых святителей в Ликии было как минимум — двое. «Можно дивиться, — пишет он, — каким образом, два лица, оба знаменитые, слились в представлении народном, а затем и в памяти церковной, в один досточтимый и святоублажаемый образ, но отрицать факта нельзя». И архимандрит утверждает: «Итак, два было святителя Николая ликийских, один Мирский, другой — Пинарский, или, по его великому значению в управляемой им обители, Сионский. Согласиться на это сколько с одной стороны необходимо, столько же, с другой, не противно нашему чувству глубокой приверженности и прибежности к великому чудотворцу мирликийскому. Мы ничего не теряем чрез это, а напротив приобретаем нового заступника себе и великого молитвенника…»

Архимандрит Антонин делал публикации на эту тему несколько раз. В одной из них он привел найденный к тому времени «Синайский список» XI–XII столетий, по которому стало окончательно ясно — святых из Ликии с именем Николай было двое!

Даже совпадение некоторых празднований их кончины было тогда же, в XIX столетии отмечено в труде архиепископа Сергия (Спасского) «Полный месяцеслов Востока», где он замечает, что «в месяцеслове греческого Апостола XI–XII века, в Нанианской библиотеке, есть 6 декабря память другого святителя Николая при Юстиниане Великом. Смешение двух святителей более чем вероятно». Тут следует уточнить, что даты кончины на самом деле не совпадают (хотя почти совпали, «подсказав» агиографам возможность отождествить двух подвижников). Николай Мирликийский ушел из жизни 6 декабря, а Николай Сионский — 9 декабря (или 10 декабря).