Николай Грозный. Блеск и величие дворянской России

Она отражала именно то, чего добивался Николай I. Государь сразу согласился. Но… британская и французская дипломатия действовали по тайному плану, «не выпускать Россию из войны». Англия мошенничала «двумя руками». Одной подписывала в Вене условия примирения. А второй рукой был посол в Константинополе Каннинг, диктовавший султану, как действовать. Абдул-Меджид вдруг отверг ноту! Под чисто формальным предлогом, что надо внести кое-какие редакционные правки. Однако ноту уже утвердили Англия, Франция, Австрия, Пруссия, Россия! Правки надо было снова с ними согласовывать. Царь возмутился. Пришел к выводу, что Абдул-Меджид просто тянет волынку – у турок это было обычным. Николай ответил: никаких правок, или принимайте ноту, или войска останутся в Молдавии и Валахии.

Но Абдул-Междида уже настроили: с западной помощью он расквитается с русскими за все прошлые поражения. Попросту говоря, отвели ему роль мальчишки, нарывающегося на драку. А за углом стоит здоровенный амбал, поджидая, когда вмешаться. 27 сентября (9 октября) султан неожиданно предъявил ультиматум – в течение двух недель вывести русские войска из Дунайских княжеств, иначе турки начнут боевые действия. Но он так рвался разжечь войну, что даже не дождался назначенного срока, объявил ее через неделю, 4 октября (здесь и далее даты приводятся по российскому, юлианскому календарю).

Армия Горчакова была разбросана отрядами вдоль Дуная, о войне не знала, действовал приказ избегать боев. А турки вдруг стали стрелять по постам, ударили из пушек по судам на реке, были жертвы. Неприятели в нескольких местах начали переправляться, 14 тыс. их воинов захватили карантин и склады в городке Ольтенице. Генерал Соймонов поднял всех, кто оказался поблизости, повел в контратаку. Русских было вдвое меньше, но турок опрокинули, погнали к реке. Хотя в разгар боя командир корпуса Данненберг прислал приказ немедленно отступить. Но и враги после полученной взбучки не остались здесь. Сожгли военные объекты и убрались за Дунай.

В Закавказье наших войск было мало, 19 батальонов пехоты и казачьи сотни. Только в октябре, когда положение обострилось, начали формировать грузинское и армянское ополчение, морем стали перевозить сюда еще одну пехотную дивизию, 16 тыс. штыков. А турки скрытно сосредоточили вблизи границ 100 тыс. воинов под командованием Абди-паши. О начале войны здесь тоже еще не знали. В ночь на 16 октября масса турецких солдат внезапно напала на форт Св. Николая – самый южный из постов на берегу Черного моря. 300 солдат с 2 пушками приняли неравный бой и погибли до единого. Через 4 дня к форту подошел пароход «Колхида», привез подкрепление, роту солдат – и нарвался на турок, попытавшихся его захватить. Кое-как пароход отбился и ушел, разнося весть о вторжении.

Крупные неприятельские силы вступили и в Армению, стали разорять окрестности Александрополя. Русское командование сочло, что это просто банды грабителей – подобное иногда случалось. Послало князя Орбелиани с 7–тысячным отрядом, значительную часть его составляли местные ополченцы. Но под Баяндуром наткнулись на 40–тысячную армию Ахмет-паши, она ринулась в атаку. Ополчение в панике побежало. Удар конной лавины выдержала единственная сотня донских казаков с конной батареей, в упор поливавшей неприятелей картечью. Русские отражали натиск, пока не подоспел на выручку генерал Бебутов. Он привел всего 3 батальона пехоты, 6 эскадрон драгун и 9 сотен казаков. Но турки прекратили бой, отступили.

20 октября Николай I издал Манифест о войне. Указывал на свое долготерпение, обращал слова благодарности «миролюбивым усилиям Европы», на что турки ответили «прокламациею, наполненную изветов против России. Наконец, приняв мятежников всех стран в ряды своих войск, Порта открыла уже враждебные действия на Дунае. Россия вызвана на брань, ей остается, уповая на Бога, прибегнуть к силе оружия, дабы принудить Порту к соблюдению трактатов и к удовлетворению за те оскорбления, коими отвечала она на самые умеренные наши требования и на законную заботливость нашу о защите на Востоке Православной веры». Завершался Манифест молитвой – «На тя, Господи, уповаем, да не постыдимся во веки» [119].

План войны с Турцией существовал в нескольких вариантах. Самый решительный – удар всем силами флота и десант на Константинополь, и одним махом победа. У такого варианта было много сторонников среди военных, моряков, и летом 1853 г. даже началось формирование 18–тысячного десантного корпуса. Но теперь в Эгейском море находились французская и английская эскадры, они мгновенно очутились бы в Константинополе. Царь от такого удара отказался. Оставался тот же план, что и в прошлой войне. Вспомогательный удар на Кавказе и основное наступление на Дунае, пока турки не одумаются и не запросят мира. В армию Горчакова пошли дополнительные контингенты. Хотя стояла поздняя осень. В Бессарабии, Молдавии, Валахии передвижения парализовала непролазная грязь.