Николай Грозный. Блеск и величие дворянской России

Царь даже собирал в Петербурге католических епископов и высказался перед ними открытым текстом: «Давно бы уже пала ваша церковь в моем государстве, если бы я не поддерживал ее верными средствами. Знайте, что она должна опасаться не правительства, а своего собственного духовенства. Между вами есть столько порочных священников, что даже страшно вспоминать о том. Духовенство ваше преисполнено или фанатизма, или равнодушия. Но фанатизма не религиозного, а политического, и под религиозными предлогами старается оно скрыть неповиновение и сопротивление правительству». Предупредил: «Я буду строго наказывать преступных, потому что отвечаю за их поступки» [99].

Ну а теперь Николай Павлович из Сицилии направился прямо в Рим, вызвав там изрядный переполох. Как обычно, открыто гулял по городу, осматривал достопримечательности, общался с людьми. Состоялась и его встреча с папой Григорием XVI. В общем-то полноценного диалога не получилось. Престарелый понтифик повторял заученные штампы о бедственном положении католической церкви в России. Государь отвечал учтиво, но твердо. Разъяснял действительное состояние дел, искаженное пропагандой. Но папа его доводам не внимал. Визит стал вроде бы безрезультатным. На самом деле – нет, государь все-таки сумел «сломать лед».

Переговоры продолжились уже без него, царскими дипломатами, и через 2 года удалось подписать конкордат (договор Ватикана с каким-либо государством). Он закрепил те самые положения, которые отстаивал Николай. Россия получила покровительство над католическими структурами на своих землях, поддерживала их ежегодными субсидиями в 104 тыс. рублей. Но католические епископы отныне назначались по взаимному согласию царского правительства и Ватикана, приходские священники – с согласия местных властей. Главой католической церкви в России остался Могилевский архиепископ, но… его резиденция переехала в Петербург.

А из Рима государь заехал в Вену, провел переговоры с австрийским канцлером Меттернихом. Он был совсем не другом России, всегда отстаивал интересы Австрии. Но в данное время они в основном совпадали. В ходе своей поездки царь составил весьма тревожное впечатление о настроениях в Европе, в том числе и в Австрии. Чувствовал, что в воздухе пахнет очередными политическими потрясениями. Меттерниху Николай сказал откровенно: «Пока живы Вы – государство продержится. Что будет, когда Вас не станет?».

К счастью, отдых и лечение на Сицилии помогли императрице. Домой она вернулась только летом 1846 г., чувствовала себя гораздо лучше. В Палермо с Александрой Федоровной находилась дочь Ольга, и там она наконец-то встретила свою любовь, наследного принца Вюртембергского Карла. Его предложение о браке было принято. После возвращения в Россию сыграли свадьбу. Ее специально назначили 1 июля, в день рождения царицы и в годовщину ее венчания с Николаем. Вскоре Ольга уехала к мужу в Штутгарт.

А государю на родине снова пришлось столкнуться с религиозным конфликтом. Причем спровоцировали его извне. В этом приняли участие власти Турции и некие силы в «дружественной» Австрии. В обеих державах существовали общины русских эмигрантов-старообрядцев. Их активисты нашли покровителей в правительстве Австрии и договорились, чтобы на ее территории в Белой Кринице создать монастырь и кафедру архиерея – который будет рукополагать епископов, священников и посылать в Россию. На эту роль уговорили митрополита Амвросия (Паппа-Георгополи) из Константинопольской патриархии. Он был снят со своего поста за ссору с турецкой администрацией, сидел в тюрьме за долги, бедствовал.

Но обеспечением операции занялись именно турки. Через свои владения они провезли митрополита тайно, в наряде и с документами казака-некрасовца, и только на австрийской границе дали ему настоящий паспорт – чтобы сведения раньше времени не просочились в Россию. А в Вене его принял император Фердинанд. Напомним, сам он делами не занимался. Но ведь кто-то устроил аудиенцию, придавая начинанию солидный статус. В 1846 г. была создана Белокриницкая церковь, митрополит рукоположил двух епископов и нескольких священников.

Могло ли Николаю понравиться, что в Россию стали конспиративно засылать старообрядческих священников, подчиняющихся зарубежному начальству? Царь потребовал от Австрии прекратить деятельность Амвросия. Австрийское правительство поспешило загладить трения. Митрополита вызвали в Вену, предложили выбор – вернуться в Константинопольскую патриархию или отправиться в пожизненную ссылку. Он выбрал второе и доживал век монахом в Словении. Но организаторам Белокриницкой церкви он был больше и не нужен. У них уже были епископы, рукополагали священников.