Николай и Александра

Стояло по-зимнему великолепное утро. На синем небе сияло солнце, в лучах которого переливались снежные сугробы. Верная обещанию, императрица ждала Лили на вокзале. "Что в Петрограде? - спросила озабоченно государыня. - Я слышала, что обстановка серьезная". Лили ответила, что из-за всеобщей забастовки приходится испытывать известные затруднения. но ничего тревожного она не заметила. Все еще встревоженная, по пути во дворец императрица велела шоферу остановить автомобиль и такой же вопрос задала капитану Гвардейского экипажа. "Ничего опасного, ваше величество", - улыбнулся офицер.

В минувшую субботу и воскресенье императрица недостаточно внимательно следила за событиями в Петрограде. От Протопопова и других лиц ей стало известно, что были беспорядки и что положение под контролем. Да и некогда было государыне разбираться с уличными беспорядками. У нее во дворце хватало забот: заболели дети.

А.Вырубова вспоминала: "Вечером пришла Татьяна Николаевна с известием, что у Алексея Николаевича И Ольги Николаевны корь. Заразились они от маленького кадета, который приезжал играть с Наследником 10 дней назад". Они заболели в четверг, 23 февраля (8 марта), после того, как царский поезд отправился в Могилев.

Следом за Ольгой и Алексеем Николаевичами заболели Татьяна Николаевна и Анна Вырубова. Надев белый халат сестры милосердия императрица сама ухаживала за больными. "в то время я еще была очень больна и едва держалась на ногах, - вспоминала Вырубова. - У меня потемнело в глазах, и я лишилась чувств. Но Государыня не потеряла самообладания. Она уложила меня в постель, принесла холодной воды, и когда я открыла глаза, я увидела перед собой ее и чувствовала, как она нежно мочила мне голову холодной водой." Несмотря на все старания государыни, больным становилось все хуже. Ночью 28 февраля (12 марта) у Ольги Николаевны температура поднялась до 39', у Татьяны до 38', а у Анны Вырубовой и цесаревича до 40' С.

Во время приезда Лили императрица узнала, что петроградский гарнизон примкнул к восставшей черни. Лили находилась наверху, в комнате великих княжон с опущенными шторами. Между тем государыня беседовала с двумя офицерами из охраны дворца. Вернувшись, императрица позвала Лили в соседнюю комнату. "Лили, - произнесла она прерывающимся от волнения голосом. - Дела очень плохи... Взбунтовались солдаты Литовского полка, перебили офицеров и покинули казармы. Их примеру последовал Волынский полк. Я этого не понимаю. Никогда не поверю, что возможна революция... Уверена, беспорядки происходят только в Петрограде".

Но к концу дня пришли еще более тревожные вести. Императрица пыталась связаться по телефону с государем, но тщетно. "Я послала ему телеграмму с просьбой немедленно вернуться. Он прибудет сюда в среду 1/14 марта утром", - заявила она. Задыхаясь от отдышки, со стертыми ногами, пришел Александр Танеев, отец Анны Вырубовой. "Петроград в руках черни, - заявил он, побагровев от гнева и возмущения. - Останавливают все моторы. Мой конфисковали, пришлось идти пешком".

Не решившись возвращаться в столицу при таких обстоятельствах, Лили решила остаться во дворце. Чтобы фрейлина смогла переночевать на половине, занимаемой царской семьей, для нее в красной комнате поставили кушетку. Пока императрица беседовала с пожилым обер-гофмаршалом, графом Бенкендорфом, Лили и Анастасия Николаевна, сидя на красном ковре, решали головоломки. Закончив разговор со старым придворным, государыня отправила дочь спать и сообщила Лили: " Не хочу, чтобы девочки знали, что происходит, пока это возможно скрывать. Все вокруг перепились, на улицах беспорядочная стрельба. О, Лили, какое счастье что с нами самые преданные войска, Гвардейский экипаж. Все они наши друзья".

В тот вечер пришла депеша от Родзянко, ставшего председателем Исполнительного комитета Думы. Он извещал императрицу о том, что она и ее дети в опасности и что им следует как можно раньше покинуть Царское Село. Граф Бенкендорф перехватил депешу и, не показывая ее государыне, связался со Ставкой, чтобы запросить указаний у императора. Николай Александрович по телеграфу распорядился подготовить для семьи поезд, но просил графа до утра ничего не сообщать императрице. Сам он должен был прибыть в Царское Село утром 1/14 марта.

Во вторник, 13 марта, из свинцовых туч начала сеять снежная крупа, выл ветер, наметая сугробы под окнами Александровского дворца. Рано поднявшись с постели, государыня выпила кофе с молоком в спальне у больных великих княжон Ольги и Татьяны. Из Петрограда пришли неутешительные вести. Столица в руках черни, генерал Хабалов с полутора тысячами солдат, которые удерживают Зимний дворец, - единственный островок верных людей среди мятежного моря. Бенкендорф рассказал императрице об опасениях Родзянко и о распоряжении государя подготовить поезд для царской семьи. Но на поезд надежды было мало: связавшись с петроградскими депо, дворцовые служащие выяснили, что железнодорожники едва ли станут обслуживать членов императорской семьи.