Николай II. Отречение которого не было

Однако между Гучковым и Милюковым имелись свои разногласия по поводу значимости рабочих выступлений. Милюков и его сторонники в «Прогрессивном блоке» делали на них главную ставку, полагая, что именно эти выступления, которые должны были стать ответом на предполагаемый роспуск царём Государственной Думы, приведут к крушению «старой власти». Согласно их планам, в Петрограде в 1917 году должно было произойти нечто подобное тому, что произошло в Париже в 1789. То есть нужно было взятие своей русской Бастилии с тем, чтобы установить в России конституционную монархию и оказаться у власти.

Гучков, наоборот, полагал, что рабочие выступления должны стать отвлекающим манёвром для тихого государственного переворота. Кроме того, Гучков справедливо полагал, что если переворот будет произведён под эгидой защиты Государственной Думы, то и у власти окажутся в первую очередь представители думской оппозиции, а Гучков, как мы помним, не был депутатом Думы. Гучков стремился к бесшумному и молниеносному государственному перевороту с тем, чтобы на следующее утро страна узнала бы имя нового царя, регента и главы регентского совета, то есть его, Гучкова, имя.

Генерал Спиридович писал: «Создав широкое рабочее движение около Гос. Думы, Гучков надеялся более легко осуществить и самый персональный дворцовый переворот, осуществление чего являлось его особо конспиративной работой, бывшей географически вне поля зрения Петроградского Охранного Отделения»[360].

Как сообщал генерал Глобачёв, группа Гучкова «считает мечты о захвате власти при содействии демонстративно выступивших масс населения неосуществимыми и все свои надежды и упования основывает на исключительной уверенности в неизбежности «в самом ближайшем будущем» дворцового переворота, поддержанного всего-навсего лишь одной-двумя сочувствующими этому перевороту воинскими частями. Дворцовый переворот […] должен передать всю полноту власти именно этой группе»[361].

Несмотря на имеющиеся разногласия, Гучков и Милюков «самым усердным образом шли навстречу» друг другу[362].

Связи Гучкова с Рабочей группой были весьма тесными. Генерал Спиридович писал: «Рабочая Группа состояла из десяти представителей от рабочих Центрального Военно-Промышленного Комитета, в котором председательствовал Коновалов и шесть представителей Областного Петроградского комитета, у коих председательствовал Гучков.

Сконструировавшись окончательно в конце предыдущего года, группа стремилась сделаться руководящим органом всего рабочего класса. Она выработала ряд резолюций с революционными требованиями и огласила их (безнаказанно) 3 декабря 1915 года на собрании Цент. Военно-Пром. Комитета. Тогда же она приняла ряд мер для организации подобных групп по всей России. Гучков и Коновалов содействовали работам Рабочей Группы. Первый поддерживал ее требования перед правительством, а второй помог образованию самостоятельной Рабочей группы при Московском Военно-Промышленном Комитете»[363].

Гучков и оппозиция всячески заигрывали с революционными организациями, поощряя и потворствуя их деятельности среди рабочих.