Николай Коняев. Два лица Власова.

плен к немцам. Обычно инициатором всех антисоветских разговоров являлся Трухин.

Затем в декабре 1941 года я совместно с Егоровым и Зыбиным составил обращение в адрес

германского командования, в котором просил разрешить нам сформировать русские части для борьбы

против большевиков. На это обращение немцы ответили нам через капитана германской разведки

Зиферта о том, что для этой цели уже создан Мальцевым и другими изменниками Родины комитет

так называемой русской трудовой народной партии. Тогда же Зиферт предложил нам вступить в этот

комитет. Я дал свое согласие и был принят в члены РТНП, а затем вошел и в состав ее центрального

комитета и одновременно исполнял должность начальника военного отдела. Как начальник военного

отдела, я создал комиссию для проверки военной квалификации военнопленных командиров

Красной Армии. По существу, во время этой проверки производилась вербовка новых членов в

РТНП. Боясь репрессий, около 75 процентов военнопленных изъявили свое желание участвовать в

вооруженной борьбе против Советской власти.

В антисоветской газете «За родину» я поместил две–три статьи. Одна из них была самого гнусного

антисоветского содержания.

В сентябре 1942 года я был назначен начальником школы, созданной немцами для подготовки

фашистских пропагандистов. Подобные кадры я лично не готовил, так как принял физически слабых

мальчишек, которые через два месяца были отправлены на сельскохозяйственные работы, а школа

ликвидирована.

На курсах пропагандистов я лекций не читал, что может подтвердить подсудимый Малышкин.

Подсудимый Малышкин. Благовещенский в данной школе лекций не читал.

Подсудимый Благовещенский. После ликвидации школы молодежи по предложению представителя

отдела пропаганды Верховного командования германских вооруженных сил капитана Штрикфельдта

я стал работать редактором антисоветской газеты «Клич», впоследствии переименованной мною по

указанию Власова в «Зарю». В этот период времени, примерно в конце 1942 года, я первый раз

встретился с Власовым.

В начале 1943 года я и все остальные работники редакции газеты «Заря» приняли присягу на

верность русскому комитету. Присягу принимал начальник отдела пропаганды Верховного

командования германских вооруженных сил полковник немецкой армии Мартин в присутствии

Штрикфельдта и Власова. После чего полковник Мартин произнес поздравительную речь.

После принятия присяги я был одет в форму немецкого генерала и получил повышение по службе:

был назначен начальником курсов пропагандистов РОА. При непосредственном моем участии было

выпущено около полутора тысяч пропагандистов.

После состоявшейся встречи Власова с Гиммлером было объявлено об организации КОНРа, задачи

которого мне были хорошо известны, но я лично в комитет не входил и членом его не был, но по

предложению Жиленкова был назначен Власовым начальником идеологической группы управления

пропаганды КОНРа.

Бронзовую медаль «За отвагу» II класса я получил от немцев за хорошую работу в должности

начальника курсов пропагандистов РОА. Медаль мне вручил лично Малышкин.

Подсудимый Малышкин. Подсудимый Благовещенский был награжден отделом пропаганды

Верховного командования германских вооруженных сил за хорошо проведенную им работу по

выпуску пропагандистов РОА. Медаль я получил для вручения Благовещенскому от капитана

Штрикфельдта.

Подсудимый Благовещенский. В связи с наступлением войск Красной Армии я вместе со всем

составом идеологической группы выехал из Берлина в Карлсбад, а затем, по указанию Жиленкова,

под руководством которого я должен был работать над теоретическими основами и программой

КОНРа, я переехал в Мариенбад.

В апреле 1945 года я был вызван Жиленковым в Карлсбад на совещание, где он заявил, что КОНР

должен уйти в подполье и продолжать свою работу. После совещания я выехал в Мариенбад, куда

вскоре приехал Власов, и, так как немцы меня выгоняли из Мариенбада, я получил от Власова

удостоверение о том, что я являюсь представителем КОНРа и остаюсь в Мариенбаде для оказания

помощи остающимся в Мариенбаде русским гражданам. Данное удостоверение было написано с

одной стороны на немецком языке — для немцев, и с другой стороны на английском языке, на случай

прихода в Мариенбад англичан или американцев.

Из Мариенбада я никуда не выезжал. В Мариенбад вошли американские войска, а вскоре я был

арестован органами Советской власти.

В подтверждение антисоветской деятельности некоторых из подсудимых Военная коллегия

определила: просмотреть документальный кинофильм о заседании комитета 14 ноября 1944 года в г.

Праге и выступлении Власова на собрании в Берлине.

После просмотра фильма на вопросы председательствующего ответили:

Подсудимый Жиленков. Я жил у немцев неплохо, а поэтому и имел такой выхоленный вид

немецкого генерала, который вы видели при просмотре документального фильма заседания комитета.

Подсудимый Трухин. Когда я находился в президиуме, заснятом немцами для проведения

агитационной работы в фильме, который вы только что просмотрели, я не думал о том, что мне