Николай Коняев. Два лица Власова.

способствовать созданию нового антисталинского прави–тельства, тот должен бороться за окончание

преступной войны, ведущейся в интересах Англии и Америки, за честный мир с Германией». [145]

Так Власов окончательно согласился сотрудничать с немцами.

Он принял это решение, пишет Екатерина Андреева, не отдавая себе отчета «во всей специфической

сложности нацистской машины, в ее нелогичности, имманентной ее природе».

Глава шестая

17 сентября Андрея Андреевича Власова привезли в Берлин. «Штаб» русских сотрудников отдела

пропаганды Верховного командования располагался в Берлине на Викториаштрассе, в здании номер

10. Чтобы попасть туда, нужно было миновать пост охраны.

Обстановка «русского штаба» (решетки на окнах, деревянные топчаны, на топчанах — мешки с

соломой) мало отличалась от тюрьмы.

Одеты были русские борцы с большевизмом в заношенное обмундирование с буквами «SU» на

спине {38} .

В город им выходить запрещалось, а если выводили, то только строем в сопровождении конвоя.

Еду — весьма скудную — приносили из столовой на Потсдамерплац.

Между тем сотрудники отдела честно отрабатывали свой хлеб, помогая немцам в анализе газетной

информации. Анализировали они ее, используя свой опыт советской жизни, свои знания того, как

дозируется и как маскируется информация в Советском Союзе…

Работали здесь опытные советские политработники.

Были среди них и секретари райкомов партии, и крупные партийные журналисты.

Двоим вскоре предстояло стать ближайшими помощниками Власова и идеологами Власовского

движения, и поэтому надобно сейчас подробнее познакомиться с ними…

Мелетий Александрович Зыков о своем прошлом рассказывал много и всегда по–разному.

Поначалу Зыков представлялся как Мелетий Евлампиевич и лишь позднее поменял отчество на

Александрович. Тогда же он поменял и отца, который был вначале торговцем из Одессы, а теперь

стал малоизвестным литературным критиком меньшевистских взглядов из Екатеринослава.

Еще Зыков рассказывал, что на Гражданской войне был комиссаром.

— Сколько же лет тебе тогда было? — спрашивали у него. — Десять?

— Почему десять? — отвечал Зыков. — Мне уже сорок сейчас… [146]

А комиссаром я стал, когда семнадцать было. Потом я литературным критиком работал —

преподавал в Москве в институте имени Герцена и публиковал статьи о русской литературе.

Еще Зыков рассказывал, что, став зятем наркома просвещения товарища Бубнова, он сблизился с

Николаем Ивановичем Бухариным и теперь является марксистом до мозга костей. А Сталина он

ненавидит за тот еврейский погром, который Сталин учинил в ЦКВКП(б), НКВД и правительстве.

Когда Бухарина исключили из партии и расстреляли, Мелетия Александровича тоже отправили в

концлагерь в Магадан. Спасла война. Зыков попросился на фронт, где вскоре стал политкомиссаром

батальона.

В плен к немцам Зыков сдался под Батайском Ростовской области в 1942 году. Зыков хвастал, что уже

успел написать в плену меморандум о политическом аспекте военных действий и его, как некогда

Николай Иванович Бухарин, заметил сам доктор Геббельс.

Кроме того, он, Зыков, произвел большое впечатление на офицера разведки фон Фрайтаг- Лорингхофена, и тот пристроил его в «Вермахт пропаганда».

Эти подробности разговоров Зыкова известны из воспоминаний участников власовского движения.

Относиться к ним с абсолютным доверием нельзя, потому что неизвестно, что придумывал про себя

сам Зыков, а что напутали мемуаристы…

Но личность Мелетия Евлампиевича Зыкова и впрямь была загадочной…

Б.И. Николаевский считал, например, что его настоящая фамилия — Мосивич, другие исследователи

убеждены, что под именем Зыкова скрывался довольно известный литературный критик Вольпе.

И практически все: и сподвижники Власова, и позднейшие биографы — были убеждены, что

Зыков — еврей. Выдавали его и еврейские черты лица, и упорное нежелание пользоваться в

Дабендорфе общей баней.

Совсем по–другому держал себя Жиленков… Георгий Николаевич родился в 1910 году в Воронеже,

рано потерял родителей, рос беспризорником. Вырос до секретаря Ростокинского райкома партии

Москвы. В этом районе расположен целый ряд крупных промышленных предприятий и учебных

заведений, и население его доходило до 400 000.

Был Жиленков, как он говорил сам, почти членом ЦК — являлся членом Московского городского

комитета ВКП(б), обладал солидным административным и партийным опытом.

Когда началась война, Жиленков стал политкомиссаром и членом Военного совета 32–й армии…

В плен попал осенью 1941 года под Вязьмой…

Но и в плену Жиленков не порвал с прежними привычками. Он продолжал ощущать себя советским

барином и беспризорником одновременно. [147] В дальнейшем он выслужил у немцев роскошную

квартиру в Берлине и переехал туда.

В мае 1942 года написал план создания на территории, оккупированной немцами, русского

правительства. В плане предусматривалась организация борьбы против Советской власти.

Был переведен на службу в отдел военной пропаганды вооруженных сил германской армии, где

редактировал брошюры и листовки, которые распространялись на фронте и в тылу действующих

советских войск.