Никому не говори!

Но я не смогла остановиться, даже когда его губы сместились на мой подбородок, скулы, шею… Они порабощали меня своей грубостью и нежностью, лишали возможности одуматься, а руки умело управляли мной, распаляя в венах адское пламя желания. Чёрт, чёрт, чёрт! Давай же, Нина! Включай остатки мозга!

– Антон!

Ладони сжали бёдра, усаживая меня на крышку стола и прижимая к нему ближе. Жар и твёрдость его намерений чувствовались даже сквозь три слоя ткани, и я сдавленно застонала. Господи! Дай мне сил!

– Антош…

Но судорожное дыхание стало мне ответом, и я почувствовала его пальцы на моём клиторе. Ровно за одно прикосновение я забыла, как сопротивляться и дышать. Ровно одного прикосновения хватило, чтобы превратить меня в податливую безвольную игрушку. Я ненавидела его за это. И боготворила. Стаскивала с него одежду и так хотела придушить голыми руками, но вместо этого насаживалась на его пальцы, выкрикивая его имя, но этого было так мало. Я лихорадочно расстёгивала ремень на джинсах, стаскивая их вниз, а потом упивалась видом беспредельного удовольствия на его лице, когда моя ладонь задвигалась на его члене. Дыхание стало глубже и медленнее, вырываясь со свистом сквозь сжатые зубы. Пальцы уже медленнее и нежнее лакали клитор и лоно, удерживая меня на грани и не давая ни упасть, ни взорваться. Проницательный взгляд впивался в мои глаза, и я видела, как радужка меняет цвет с чёрного на тёмно-синий. Невероятно! Разве должно быть не наоборот?

Вторая рука легла мне на лицо, и большой палец очертил контур моих губ, спустился по щеке, вернулся обратно к губам.

– Как ты прекрасна, – прошептал этот великолепный мужчина настолько тихо, что услышать могла только я.

На мгновение, всего лишь на мгновение я позволила себе отдаться чувствам, наполняющим меня слишком сильно, и услышала его судорожный вздох. Его прикосновения стали ещё нежнее и трепетнее, щекоча кожу под глазами. В его взгляде столько тепла и нежности, что у меня даже щемит сердце.

– Шшш, моя девочка. Всё будет хорошо. Верь мне.

А я смотрю на его губы и киваю, потому что действительно верю. Только ему и верю. Он накрывает мой рот в поцелуе, распаляя неутихающий огонь ещё больше. Я запутываюсь пальцами в его волосах, чувствуя то же самое. Весь мир перестаёт существовать. Самое важное сейчас передо мной. Его чувства ко мне исцеляли душу, а ласки дарили покой. Вот он – мой дом. И не важно, где я окажусь в будущем, моя вселенная зацикливается только на этом мужчине.

Я откинула голову назад с долгим стоном, когда Захаров медленно наполнил меня. Близость с ним была похлеще кокса или любой другой забористой дряни. Я нуждалась в нём, подсев настолько сильно, то уже не представляла, как буду жить потом, когда он уйдёт. А он уйдёт. В этом нет сомнений. Как только решит задачу с Женей сразу исчезнет, потому что моя помощь ему будет больше не нужна. Я двигала бёдами ему на встречу, упиваясь новыми ощущениями защищенности и единения, будто мы сливались с ним воедино с каждым вздохом и стоном. Я целовала его губы, подставляла ему шею, шептала его имя, дышала его дыханием и разбивалась на осколки в оргазме, который умел дарить мне только он. Только с ним я была жива.

Мозг начинал работать по крупицам. Шарик за шариком заводился механизм, отрезая меня от минутной сказки. Захаров тяжело дышал, прижимая меня к себе, и массировал мне затылок, пока я лежала на его плече, уткнувшись в изгиб шеи. Удивительно. В этот раз моё белье не пострадало, а просто было сдвинуто в сторону. Даже платье благополучно пережило ураган под именем «Антон».

– Мне нужно уехать на несколько дней, – услышала я его голос над ухом, чувствуя, как ладонь гладит мне спину. – Я могу доверить тебя Павлу?

Я хмыкнула на это заявление и поцеловала его в щеку.

– Паша был со мной с раннего детства и предан только мне. Он вырастил меня. Да, ты можешь доверить ему меня.

Он переместился, взяв моё лицо в руки и заставив посмотреть на него.

– Я должен быть уверен, что рядом с тобой надёжные люди, Лисёнок. Должен быть спокоен за твою безопасность.

Я нахмурилась. Так просто Захаров не стал бы печься об этом. Неужели что-то нарыл своим упрямым носиком.

– Всё серьёзнее, чем я ожидала?

Разговаривать с ним, пока его всё ещё, а, может быть, уже твёрдый член находиться во мне, было слегка трудно, потому что низ живота уже сводило жаром желания, заставляя меня сводить мышцы плотными кольцами. И это не скрылось от Антона, потому что его губы тут же накрыли мои.

– Не думай об этом, – прошептал мой мужчина, прижимаясь губами к моему виску. – Ни о чём не думай. Я справлюсь сам.

Сам? Тогда что он делает тут? Неужели… Я отогнала от себя непрошенные мысли о том, что его влечёт ко мне, и заставила себя немного отстраниться и посмотреть на него.

– Не надо так относиться ко мне, Антон. Я тебе не училка по геометрии, которую нужно опекать.

Он усмехнулся, пробираясь пальцами мне за спину, и потянул молнию вниз.

– Лучше бы ты была училкой по геометрии. Всё было бы проще.