Никто мне ничего не обещал. Дневниковые записи последнего офицера Советского Союза

У ворот каждой воинской части на постаменте стоял танк. Танков было довольно много. Скандал вокруг них совсем недавно затих. Проворные отцы – командиры хотели их сдать в металлолом. Но откуда-то «повылезали» ветераны ещё той, Второй Мировой Войны, и стали жаловаться в Министерство обороны на произвол. Их мало кто слушал. Танки спасло то, что их необходимо было резать на части. Солдаты броню пилили, но тщетно. Автоген был дорог. Танки оставили. Ветераны утешились. Их собрал в одну «кучу» местный политработник и, удивившись их количеству, напоил их «чаем с конфетами». Мир и дружба с местным населением, а так же преемственность народа и армии были восстановлены.

Сергей шёл и размышлял: «Что он здесь делает? «Сослали» его довольно далеко. Раньше отсюда было просто не выбраться, но он служит сегодня. Сегодня, когда идёт массовое сокращение и его служба абсолютно никому не нужна».

Он подошёл к КПП своей части. Окинул взглядом былое её могущество, приводящее китайцев и японцев в священный трепет перед северным соседом. Из тёплого помещения КПП не очень-то спеша вышла очень симпатичная барышня в военной форме и принялась докладывать.

Он рассматривал её с большим интересом, как и всех барышень, и думал: «Дела в империи, видимо, идут совсем плохо. Некрасов, помнится, тоже к барышням не равнодушен был и обращался по-свойски: «в горящую избу войдёт, коня на скаку остановит», а теперь не обращаются, теперь в строй ставят. Старик бы порадовался, его прогнозы сбылись окончательно. Да и куда барышням деваться, если работать в империи больше негде, да и денег не платят, опять одни «трудодни».

Наконец, барышня обо всём доложила и перешла к сплетням и слухам. Это уже был их «внутренний ритуал». Просто все барышни стояли у Сергея в штате. Человек он был добрый, чем мог, помогал им, и они в силу природной женской привязанности как могли старались и служить, и услужить. Конечно, Сергей не лишал их такого удовольствия, как сплетни и слухи, а главное, возможности высказаться.

Барышни его любили. То пирожков притащат, то пригласят на вечерний «капустник», то на двери мелом напишут: «Командир у нас дурак, а зам по тылу дурачок».

В общем, воинская часть жила обычно – необычной жизнью. Обычной, в плане учений, занятий, проверок, а необычной в том плане, что весь полк на редких учениях эмитировал один исправный танк. Дивизию – несколько танков. Сокращать уже было некого, но слухи о сокращении кем-то целенаправленно нагнетались, и это делало службу абсолютно бессмысленной. А на стыках происходили самые невероятные вещи, как, например, женские ночные дежурства на КПП, надписи на дверях и т. д.

Не успел Сергей войти в свой кабинет, как туда же ворвался начальник КЭЧ и сходу начал шёпотом «канючить» квартиру для своей любовницы: «Я знаю, у тебя квартира освобождается, отдай её официантке Наташке…».

Сергей обещал подумать. С уходом начальника КЭЧ он вызвал к себе Наташку и спросил: – Сколько тебе лет, радость моя?

– Восемнадцать, – бодро ответила она и кокетливо продолжала, – а зачем вам?

– И зачем тебе это старый похотливый козёл? – продолжил допрос Сергей.

Она вся покраснела и стала объяснять, – что живёт их 14 человек в двухкомнатной квартире, а начальник КЭЧ обещал ей дать квартиру.

– Да это бомжатник, – пробормотал про себя Сергей, – наследие «царского режима». Отношение к невоенным ещё хуже, чем к военным. Условия, в которых живёт местное население, вообще ужасны. Но куда им деваться, если кормиться они могут только вокруг воинских частей. А в воинских частях пустого жилья прорва, но не положено его отдавать, пусть лучше рушится.

Вслух, как можно дружелюбней он сказал: «Значит, так Наташка, пока ты лицо гражданское, квартиру тебе никто не даст. Пиши бумагу, что изо всех своих девичьих, хоть и подорванных, сил, хочешь стать рядовым нашей части. Станешь рядовой, получишь квартиру. Этого козла забудь. Скоро сюда приедет толпа лейтенантов – «ботаников», яйца у них через неделю будут как у страусов, познакомишься и выйдешь замуж. Всё поняла?».

– Всё, – промямлила Наташка и собралась уходить.

– Стоять, – остановил её Сергей и протянул лист бумаги.

– Пиши: «Начальнику военкомата, прошу…», – и он начал диктовать текст.

– Военкому можешь отдаться, если понравится, если не понравится и начнёт пальцы загибать, опять ко мне. Всё поняла?

– Всё, – закивала Наташка.

– Ну, терпения тебе, – проводил её Сергей ободряющим словом.