Никто не хотел воевать

– Уси москали сволоти и щадити их не можна, их кинчати потрибно. Ти ж говорив, що в Чечни вони усих твоих товаришив покинчали, и полоненикив, и поранених. И ти зараз ось так говориш. Их усих пид коринь потрибно. Поки е Москва на Украини нормального життя не буде. Вони нам ничого не дозволять, ни жити багато, ни в Европу не пустять. Уси робити будуть щоб ми, як и вони свинячими помиями живилися, и в трущобах в "тисноти, та не в обиди" жили…

После этого «обмена мнениями», взаимопонимания между Куренчуком и Богданом как не бывало.

Казалось, что окончательная победа, вот она, рядом. Иловайск фактически взяли. Части ВСУ в ходе наступления полностью отрезали ДНР от границы с Россией. Новое руководство самопровозглашенной республики пребывало в полной растерянности. Объединенных сил местных ополченцев и наемников из России явно не хватало, чтобы на равных сражаться с имевшими многократный численный перевес украинской регулярной армией и добровольческими батальонами. Спасти положение, резко увеличить численность ополчения могла разве что всеобщая мобилизация. Но ее проводить оказалось невозможно, ибо подавляющее большинство жителей Донбасса воевать не хотела ни на чьей стороне, и этой мерой можно было разве что усугубить положение донецкой власти, ибо нейтральная масса дончан могла сильно на нее обидеться и сделать то что пока не получалось у Украины – смести ее.

И вот, когда в этой странной войне судьба Иловайска, а вслед за ним неминуемо и Донецка была уже, казалось, решена окончательно… Все началось с того, что выдавливающим сепаратистов из Иловайска добровольческим подразделениям не подвезли боеприпасы и они вынужденно остановились. Потом почему-то не подошли обещанные подкрепления. Вроде бы обычное головотяпство, что-то там не состыковалось у командования ВСУ и нацгвардии. Так случалось и раньше. Но тут на это наложился непредвиденный фактор. По частям ВСУ, занявшим участок госграницы в пределах Донецкой области, с территории России, в промежуток времени, когда американский спутник слежения «ушел», нанесли как никогда мощный удар из систем залпового огня. Те позиции занимала воинская часть из состава ВСУ недавно прибывшая с Западной Украины. Попав под ураганный огонь, она без приказа спешно бросила позиции и стала панически отступать, оголив, таким образом, фланг всей группировки. В эту прореху устремились… Кто-то утверждал, что то были регулярные части российской армии, кто-то, что тысячи ополченцев из местных, подготовленных и вооруженных в лагерях временной подготовки, расположенных в Ростовской области неподалеку от гос. границы. Вроде и тот обстрел, от которого побежала западноукраинская воинская часть, производили те самые обученные российскими военными ополченцы.

Так или иначе, но события развивались стремительно. Части ВСУ, до того особо в контактные бои не совавшиеся, а участвовавшие в основном лишь в позиционных боях и артобстрелах… они оказались совершенно не готовы, прежде всего морально сражаться с превосходящим его в огневой мощи противником. После фактически дезертирства целой воинской части из Прикарпатья под ударом оказались остальные части ВСУ, дислоцированные вокруг Иловайска и обеспечивающие фланги штурмующих город добровольцев. Они тоже, попав под мощный артиллерийско-минометный прессинг противника, стали бросать позиции и спешно отступать. Кое где то отступление переходило в паническое бегство. Прошло каких-то два-три дня и оперативная обстановка под Иловайском изменилась с точностью до наоборот. Теперь уже добровольца, штурмовавшие город, оказались в нем блокированы.

К 25 августа Иловайск был полностью окружен ополченцами. О катастрофическом положении добровольцев свидетельствовал приказ, который отдал командир батальона, используя обыкновенную мобильную связь, ибо далеко не со всеми мог связаться по рациям по причине разряженности их батарей: «Беречь патроны – подвоза нет. Наступление прекратить, перейти к обороне». 26-го сепаратисты перешли в наступление в самом городе. Вскоре стало ясно, что при «голодном пайке» держать позиции невозможно, ибо сепаратисты недостатка в боеприпасах не испытывали. Более того им подошли подкрепление, а в город вошли два днровские танка, БМП и прочая техника, поставленная российским «военторгом». При отсутствии снарядов и противотанковых гранат подбить их было просто нечем. Эти танки сразу как орехи стали «колоть» БМП и БТРы противника, а потом тяжелыми снарядами разбивать позиции добровольцев. День таких боев, что можно охарактеризовать «игрой в одни ворота», и уже более половины города вновь перешло в руки сепаратистов. Добровольцы отступали, так же, как три дня назад наступали, только не от железной дороги, а к ней, на свои опорные базы в Депо, управлении ЖД, мастерских и прочих административных зданиях в южной части города.