Нимай Дас

После реформы института гуру в нашем Обществе я стал больше внимания уделять своей внутренней жизни. Я тоже был виноват в тех перегибах:, в которых обвиняли гуру, так как я тоже имитировал Прабхупаду, и я подумал, что во избежание подобных ошибок необходимо не только раскаиваться в них, но и учиться зависеть от Кришны. Я пришел к выводу, что возгордился своим положением помимо всего прочего также и потому, что слишком был занят внешней деятельностью. И у меня появился интерес к молитве. Я прекратил на время давать посвящение и перестал заниматься некоторыми проектами, которыми руководил.

В результате я начал общаться с Бану дасом, и с ним я поделился своими мыслями о внутренней жизни. Оба мы собирали высказывания Прабхупады о молитве и непрестанных размышлениях о Кришне, и я поделился с ним теми, что записал. Он помог мне увидеть, как я возгордился, слушая восхваления, которыми осыпали меня другие преданные, и особенно - мои ученики. Также он помог мне понять, что мы постоянно нуждаемся в Кришне, что мы беспомощны без Него. Помимо этого, оба мы читали книги о молитве, написанные христианскими святыми-мистиками, так как видели в этом огромную пользу для себя.

Все это привело к тому, что я стал больше времени уделять молитве и вновь начал бороться с невнимательностью во время дж.апы. Я начал «разговаривать» со Шрилой Прабхупадой и Господом Кришной. Я делал это даже тогда, когда занимался всякими мелкими делами. Я провел две недели в Ирландии в обществе только одного преданного, учась молиться непрестанно. Также я составил сборник молитв со своими собственными размышлениями, однако я сомневался, стоит ли показывать эту работу преданным.

Я хочу издать свою книгу, которую я озаглавил «Семена молитвы». Мне кажется, она могла бы помочь преданным. Хотя в нашем Движении и произошли изменения, которые избавили нас, гуру, и других лидеров от самомнения, все-таки духовная жизнь преданных и их отношения между собой остаются отчасти поверхностными. Я нэ_-дегось, что, если я поделюсь с преданными своим опытом молитвы, то это будет равноценно проповеди. Внутренняя жизнь очень важна. Поэтому я должен дорожить ею и постоянно напоминать себе, что уделять большое внимание своей внутренней жизни не значит быть эгоистом. Я хочу привнести в духовную жизнь нашего Движения нечто, чего недостает, по крайней мере, мне самому.

Но, боюсь, некоторые преданные скажут, что я стал отшельником, бабаджи. Шрила Прабхупада и его духовный.учитель Бхактисиддханта Сарасвати писали, что преданный не должен, подражая Харидасу Тхакуру, повторять Харе Кришна в уединенном месте. Преданный должен усердно трудиться ради своего духовного учителя и проповедовать сознание Кришны, чтобы помочь другим людям.

Меня мучит еще одно сомнение. Молясь Кришне, я думаю: «Именно это, именно такой образ действий и есть сознание Кришны». Но это может быть самообманом. Ача-рьи советуют нам отказываться иногда от своего мнения и пытаться понять, чего хочет Кришна. (Подобный совет Кришна давал Арджуне.) Всегда знать, что делать, и действительно делать это - не так уж легко. Если я спрошу трех своих духовных братьев, что я должен делать, то, скорее всего, получу три разных ответа.

29 марта

Я знаю, что такое мои «Семена молитвы». Это начало нового образа жизни. Но если я действительно хочу вести такой образ жизни, мне следует помнить, что это потребует длительной практики и напряженного труда. Хочу ли я этого?

Гора покрыта дымкой,

но порой она выглядывает из тумана -

вся в снегу, с чернеющими

деревьями и расщелинами.

Так и мое желание -

то появляется, то исчезает.

Но когда я поскользнулся и упал,

Он был со мной.

Глава 10

Кришна, Верховная Личности Бога

Рядом с входной дверью нашей хижины на улице стоял деревянный ящик. В нем хранились щепки для разжигания огня. Я сказал Гурудеву, что он мог бы выходить и сидеть на этом ящике около полудня, когда светит солнце и на улице достаточно тепло. Ем}' понравилось мое предложение, и он стал каждый день выходить ненадолго на улицу и сидеть на этой «террасе». Порой я тоже присоединялся к нему. Я усаживался у его ног, и мы оба сидели и любовались дикой природой.

Когда поднимался ветер (что там случалось довольно часто), мы видели, как деревья качают ветвями, а если сидели тихо, то слышали, как шумят сосны. Из всех животных, обитавших в лесу, чаще всего мы видели канадских соек. До этого я видел только северовосточных соек, довольно ярких, с бело-голубым оперение. Канадские же сойки были темно-синие, с черными головами и торчащими на них острыми хохолками. Но кричали они, точь-в-точь как другие сойки - ненамного приятнее ворон. Они все время кружили над нашей хижиной, потому что я каждый день выносил на улицу остатки пищи. Раз за разом они пикировали вниз и хватали пишу, пронзительно перекликаясь друг с другом. Порой над, хижиной летало одновременно шесть или восемь соек, которые иногда начинали вдруг «буйствовать»: они то бились о стены хижины, то долбили клювами ее стены и крышу, как дятлы.