Niro. Сборник рассказов.

И вот когда он уже совсем потерял всякую надежду и принялся обходить ближайшие автостоянки в надежде превратиться в сторожа с высшим образованием — вот тут они нашел в своей квартире конверт с деньгами и предложением поработать на кого–то через десять дней. Потом он находил такие конверты еще три раза…

Лукин прошелся по квартире, наводя порядок, раскладывая книги, газеты, по пути вытряхнул пепельницу в старую газету, оглядел все критическим взглядом, смял в руке кулек с пеплом и направился на кухню.

Когда он проходил по коридору мимо двери, раздался стук в дверь.

Лукин замер и медленно повернулся на звук. Его удивило то, что гость постучался — звонок работал исправно, претензий к нему не было уже много лет. Сделав пару шагов к двери, он успел передумать тысячу вариантов встречи с первым гостем, но вдруг вспомнил, что ровно без пяти десять должен был сработать будильник — но тот молчал… Значит, Рыков пришел раньше.

Этот случай они с заказчиком не обговаривали. Правда, ничего странного и опасного в этом не было — подумаешь, переволновался, не сумел распланировать время, пришел и не стал мяться под дверью, глядя на часы, а сразу стукнул — нетерпеливо, настойчиво. Лукин, продолжая сжимать в руку кулек, пахнущий табаком и дымом, подошел к двери и щелкнул замком.

Ему показалось, что дверь открылась сама. Похоже, человек на площадке ждал звука щеколды — створка сразу пошла вперед, Лукин увидел человека в джинсовом костюме. Руки гость держал за спиной, глаза пристально смотрели на хозяина.

— Вы Рыков? — спросил Лукин, открыв дверь настолько, чтобы впустить гостя.

В ответ человек вытащил из–за спины пистолет и дважды выстрелил хозяину в грудь…

Лукин, отброшенный пулями на противоположную стену коридора, медленно сползал на пол, пытаясь сопротивляться силе тяжести, и рвался вверх слабеющими руками и ногами. Рубашка набухала кровью, он тяжело и шумно дышал, глаза шарили вокруг себя, ничего не видя и не замечая, как стрелок вошел внутрь, огляделся по сторонам, пнул в сторону раскрывшийся кулек с окурками и тихо затворил за собой дверь.

— Что… Кто?.. — пытался задать вопрос Лукин, но силы покидали его. Человек нагнулся над умирающим, словно пытаясь услышать последние слова, потом выпрямился, прошел по комнатам, чтобы убедиться, что больше никого нет. Когда он вернулся в коридор, Лукин уже был мертв.

Киллер достал из кармана телефон, сделал звонок.

— Исполнено. Какие будут дальнейшие указания?

Трубка проинструктировала его на предмет дальнейших действий.

— Понял… Дверь не закрываю… — киллер закончил разговор и вышел, оставив входную дверь немного приоткрытой. Когда через пятнадцать минут сюда примчался опоздавший из–за толчеи в метро Рыков, запах пороха с площадки практически выветрился…

* * * * *

Читая с экрана, он отчетливо шевелил губами, произнося почти все шепотом:

— «…ждите Рыкова в десять часов. Гонорар передадите сразу. Алмазов придет через сорок минут…. Когда примете исходники, обращайтесь к инструктору. ICQ 444115686…. Суть дела он изложит. Срок — четыре дня…»

Когда Рыков перечитал письмо в четвертый или пятый раз, то почувствовал, что покрылся липким и холодным потом. Он понятия не имел, как так случилось, что вот он здесь — а в коридоре лежит мертвец, обои измазаны кровью, на столе перед ним диск с программой, на экране компьютера письмо от неизвестного заказчика и совершенно неизвестно, что еще случится в его жизни в ближайшие пять минут.

Когда он забежал на шестой этаж, где должна была быть квартира Лукина, то ему показалось, что сверху тянет каким–то дымком, напоминающим запах сгоревшего фейерверка. Правда, ощущение было мимолетным, буквально на долю секунды, и бег Рыкова не остановило — но едва он потянул на себя приоткрытую дверь после нескольких безответных звонков, как все сразу стало понятно…

Хозяин квартиры не мог открыть ему дверь. Он был мертв. Совершенно и необратимо.

Не то, чтобы Рыков часто видел мертвецов — но вот почему–то здесь и сейчас он не испугался. Постоял на пороге, потом воровато оглянулся — не увидел ли кто, как он входит, скользнул взглядом по дверным глазкам, сделал шаг вперед и притворил дверь. Лукин смотрел невидящими глазами куда–то в потолок, голова склонена к плечу… На рубашке отчетливо выделялись два пулевых ранения — кровь темная, рубашка пропиталась ей настолько, что казалась каким–то панцирем. На обоях — там, где он сползал — несколько мазков кисти полупьяного художника, кровавые следы, алый отпечаток ладони и большая дырка в стене.

— Навылет, — тихо сказал Рыков и вдруг понял, что находится один на один с мертвецом. И сейчас просто звездный час у тех, кто когда–нибудь в жизни хотел его подставить. Зайди сюда в эту минуту любой человек — и не отмоешься очень и очень долго…