Niro. Сборник рассказов.

Так уже бывало в России — кто–то принимает никому не понятные политические решения, начинается сокращение только что созданного вооружения, оно мгновенно становится никому не нужным и только мозолит глаза. Произошло это и с «ящиком» Алмазова. Пришли какие–то люди, сунули директору под нос несколько бумаг, заставили поставить подписи, после чего шлепнули парочку штампов, опечатали сейфы и лаборатории, вызвали каждого сотрудника на собеседование и довели суть дела до каждого.

А суть была простой и циничной. Прямо как у коммунистов — что–то вроде «генеральная линия сегодняшнего дня, текущий момент и прочая фигня никаким образом не пересекаются с вашими желаниями и умениями». Всем было предложено уволиться с хорошим выходным пособием — ребята в серых пиджаках вынимали деньги прямо из портфелей, раздавали всем, требуя подпись только в документе, подтверждающем уровень секретности.

Получил свою кучу денег и Алмазов — потом краем глаза просмотрел бумагу, где говорилось о том, что нигде и никогда он не имеет права разглашать факт своей работы в конструкторском бюро по производству секретных видов вооружения, никогда не сможет выехать за границу и не имеет права вынести отсюда ничего, что разработал он лично или его коллеги. Другие пункты он даже не стал читать — был уверен, что где–то в конце обязательно будет про расстрел.

Деньги с трудом поместились в его маленький «дипломат», в котором отродясь не было ничего толще папки и диска. Он посидел на пороге своего кабинета, который чудом избежал печати на двери, сиротливо вздохнул и уже собрался уходить, когда к нему неожиданно подошел один из тех, кто вел с ним беседу полчаса назад.

Человек в сером пиджаке.

— Товарищ Алмазов, — тихо сказал он. — У меня есть к вам маленькое предложение.

— Я вас слушаю, — напрягся программист, понимая, что такие люди просто так не подходят и ничего не предлагают.

— Возьмите вот это, — человек оглянулся, но не воровато, а как–то по–хозяйски — вроде «главное, чтобы холопы не углядели, чем бояре занимаются». Вытащив из внутреннего кармана пиджака маленький сверток, в котором угадывалось что–то плоское, он сунул его Алмазову. — Возьмите и спрячьте дома. Это может когда–нибудь понадобиться. Я вам это говорю, как нормальный, трезво мыслящий человек. Я понимаю, что такие конторы, как ваша, просто так не закрывают. Кому–то очень надо…

Тут приподнял взгляд поверх головы Алмазова, и тот понял, на что он намекает. Тем временем человек продолжил:

— Политика — это, конечно, здорово. Весело. Но не очень, я вам говорю, как проверивший на себе. Вы уберите, уберите, нечего держать на виду у всех. Я ведь сейчас рискую.

Алмазов спохватился, убрал сверток, в котором он на ощупь определил что–то, напоминающее диски. Замок «дипломата» щелкнул; человек вздохнул и сказал:

— Если вы понадобитесь, то вас найдут. Где угодно.

Прозвучало это очень и очень неласково. Алмазов почувствовал дрожь в коленках.

— За–зачем? — спросил он, прекрасно понимая, каким будет ответ.

— Чтобы распорядиться вашим богатым наследством. Я не делаю из того, что вы сейчас взяли, секрета для вас. Можете изучить содержимое. Можете даже кое–что там подкорректировать — если достанет фантазии и ума…

— Почему именно я? — спросил Алмазов. — Нас тут было довольно много…

— Фамилия у вас… Не знаю, — собеседник ухмыльнулся. — Но почему–то к Рабиновичу из сейсмического отдела и Тимошенко из этого… как его…

— Скажем, подводного, — подсказал Алмазов.

— Ага… Так вот к ним — душа не легла.

— Вы шовинист? Из какого–нибудь национального движения?

— Я патриот. Просто патриот. Я люблю свою страну. Но мне приходится выполнять приказы, — жестким голосом прокомментировал он вопрос Алмазова. — А теперь идите. Вы уволены.

И Алмазов ушел. Ушел, унося с собой в портфеле одни из самых серьезных секретов военной машины Российского государства…

Дома он, конечно же, просмотрел содержимое дисков.

Системы прицеливания, наведения, интеллектуального выбора целей, огромное количество модулей, способных масштабироваться и устанавливаться на любое ныне существующее вооружение. Чертежи и схемы, исходные коды программ, искусственный интеллект, расчеты траекторий спутников — наших и вероятного противника…

Он щелкал «мышкой» по каталогам, разглядывал на домашнем компьютере то, что ему передал человек, назвавший себя патриотом, и никак не мог понять — зачем? Зачем ему передали на сохранение все это? Ведь он сейчас является хранителем — случайным хранителем — государственных тайн, могущих навредить этому самому государству!

Ответа не было. Помучавшись над этим вопросом, Алмазов потихоньку стал тратить деньги, выделенные ему государством в качестве компенсации за увольнение. Жена, видя, что он перестал работать и никому не нужен, спустя полгода ушла от него, уведя с собой дочь — а еще через некоторое время стала требовать деньги на ее обучение в том вузе, куда девочка была устроена благодаря прошлым заслугам отца еще в бытность его в «ящике». Он из кожи вон лез, но набрать нужную сумму с каждым годом становилось все труднее.