Niro. Сборник рассказов.

На самом деле Алмазов погрешил против истины, хвастаясь перед Рыковым своей работой. Не так уж много труда было вложено в то, что он держал сейчас в руках. Когда–то, года три назад, он работал в одном достаточно секретном конструкторском бюро — полувоенного образца. Работал самым обыкновенным инженером и случайно был выдвинут руководством в число тех, кого отправили на учебу — осваивать современные информационные технологии в сфере производства. Роль случая была в его жизни на тот момент крайне велика — и к тому, что он оказался в числе пяти кандидатов, выбранных на эту роль, тоже приложило руку провидение.

Курсы были интересными, продуктивными, работали они с лицензионными программами — был и американский софт, и английский, и местами наш, отечественный. И все с какой–то хитрой направленностью — у Алмазова быстро сложилось впечатление, что еще немного, и они тут спроектируют по меньшей мере атомную бомбу. Его коллеги по программерско–инженерному цеху проявили тоже недюжинную прыть в освоении материала, но, как оказалось, свято верили в абсолютно гражданскую направленность курсов — в результате чего благополучно по их окончании вернулись в родные стены продолжать начатое дело.

Алмазова же сразу после экзамена, на котором он блестяще справился со всеми заданиями, отозвали в какой–то кабинет, едва ли не в подвальном помещении — никаких тебе указателей и табличек, никаких намеков на то, куда и к кому идет. Пригласили, провели, аккуратно впустили так же аккуратно затворили за спиной дверь…

Человек в кабинете был ему не знаком. Он никогда не видел его в институте, никогда не сталкивался с ним на курсах — и однако же был уверен, что знает его уже давно. Было в нем что–то такое — дружелюбное, запоминающееся, приветливое… И Алмазов сразу проникся к нему доверием.

Человек пригласил его присесть, угостил дорогими сигаретами, хорошим коньяком, похвалил за усердие, поздравил с успешной сдачей экзаменов. Алмазов чувствовал, что ему неприкрыто льстят — но коньяк уже сделал свое дело, похвалы легли на благодатную почву…

«Хочу ли я работать по новой специальности? Конечно! И больше зарабатывать? Ну само собой! От чего придется отказаться, от общения? С кем? С друзьями? Почему? Новая работа подразумевает совершенно другой режим секретности? Да ради бога! Женат? Да. Есть дочь… Условия для работы жены и обучения дочери? Да обеими руками «за». Когда приступать–то? Хоть завтра… Чудесно. Давайте адрес, куда приходить и во сколько…»

Так его взяли на работу. Деньги платили исправно — и хорошие. Он программировал, считал, создавал системы управления вооружением, понятия не имея, где, когда и как будет применяться то, что он сделал. Афганистан к тому времени уже был легендой, Чечня тоже постепенно превращалась в мирную страну. Совесть его молчала — и только изредка до него доносились отголоски новостей. Он видел по телевизору, как продаются различные артиллерийские установки, радарные станции, новые самолеты и танки, усиливая армии Индии, Норвегии, Греции и еще десятков стран по всему миру.

И где–то там стояли вычислители, равных которым не было. Оружие, усиленное его мыслью, не знало промаха. Он понимал это, гордился этим, но как–то отстраненно, относясь к результатам своей работы как к чему–то мифологическому — где это оружие, в кого сейчас стреляет, да и стреляет ли? Скорее, пылится где–то на складах, являя собой скрытую мощь…

И вот так он работал — в компании с еще парой десятков человек, каждый из которых был гениален в своей области знаний. Двое поразительно точно прогнозировали развитие идей в космической сфере, выдавая чудеса технической мысли с завидной периодичностью и отмечая старт каждого спутника, снабженного их программами слежения; еще несколько человек занимались тем же самым, но полигоном для творчества были морские глубины — пара подводных лодок, оснащенных их софтом, ставила на уши весь противолодочный флот США, окончательно потерявший уверенность в своей неуязвимости.

Остальные тратили свое рабочее время и казенные деньги на абсолютно экзотические вещи типа сейсмического оружия, рассчитывая всякого рода напряжения земной коры, предполагая места возможного закладывания зарядов для того, чтобы погрузить в бездну Мирового океана Калифорнию раньше, чем это сделает господь Бог. Алмазов, конечно, интересовался тем, что происходит вокруг, но понимал, что его любопытство может быть неправильно истолковано кураторами из Службы Безопасности, поэтому старался работать хорошо и незаметно. Работал себе и работал, пользуясь всеми благами, что предоставлял этот секретный проект в нагрузке к программированию — лучшие санатории, баснословные зарплаты и многие другие льготы, недоступные простым смертным.

Но однажды случилась беда.