Нирвана

– Да, ваше сиятельство. И по жизни привыкли все делать вместе. А уж тем более делить ласку и удовольствия. Ведь вы не станете отрицать, что радость, разделенная на двоих, – это четырехкратная радость. А если удовольствие разделить на шестерых …

– Ох! Боюсь даже предполагать…

– Зачем предполагать? Ваша светлость смело может испытать этот водопад удовольствия на себе.

В общем, сластолюбивого барона легко втянули в разговор. Перезнакомились, хотя сразу пять новых имен слились в один пустой звук, разговорились, и все девицы по очереди весьма резво и страстно протанцевали с правителем по одному танцу. Дольше барон Аристронг сопротивляться зову своей плоти не мог. Даже не дождавшись застолья, он предложил красавицам прогуляться по дворцу и полюбоваться на некоторые достопримечательности.

Экскурсия получилась замечательной. Причем спутницы спешили к каждой вазе с цветами, вдыхали ароматы и незаметно подсыпали по горсточке совершенно безвредных благовоний. В спальне они также не поленились проделать этот ритуал. Пока самая опытная и обольстительная из них прильнула в объятиях к барону, остальные успели и цветы «обнюхать», и раздеться, оставшись только в наиболее распаляющих мужчин деталях одежды.

Ну, барон и позволил себе распалиться. Тем более что знал: два часа в запасе у него есть. Девицы не могли ничего понять и всё ждали, когда газ наконец начнет действовать.

Чего только разошедшийся Зел Аристронг с этими девицами не вытворял, чего только не выдумывал! Наблюдавшему за действом Парадорскому не раз приходилось краснеть и отводить глаза. Скорей всего Зел все-таки применил некие бодрящие вещества. Через два с половиной часа на красоток нельзя было смотреть иначе как с жалостью и состраданием. Измочаленные, растрепанные, раскрасневшиеся и с размазанной косметикой, они, казалось, уже только и мечтали, что сбежать из этой спальни куда глаза глядят.

Все закончилось тем, что одной из самых выносливых девиц пришла идея проверить, что же случилось с их корешками и почему не образовалось газа. Она с капризными восклицаниями соскочила с кровати, подхватила вазу, в которую сама и насыпала зелья, и протянула под нос барону:

– Мне кажется, они несвежие! Я этого не вынесу!

Аристронг принюхался, недоуменно фыркнул, но одновременно с ответом приготовился к прыжку в сторону:

– Да нормальные они, ложись быстрей!

В тот же момент девица попыталась разбить вазой ему голову, а еще восемь ручек вцепились в его разгоряченное тело, однако барон легко вырвался от усталых красоток, отпрыгнул к дверям ванны и укоризненно произнес:

– Неужели вам меня было мало? Ну тогда сейчас меня тут ребятки заменят.

Он преспокойно удалился в ванную комнату, а из двери рядом вырвались затянутые в броню имперские десантники и в два счета стянули простынями оторопевших от такого поворота событий красавиц.

Потом их оставалось только допросить. Как ни странно, они и в самом деле оказались родными сестрами.

Зато потом, когда барон лично благодарил своего друга Тантоитана за «прекрасно разработанную и проведенную операцию захвата», он доверчиво признался:

– Может, я и не прав, но это будут первые преступницы, которых я не казню. Время покажет…

А уже через два дня межпланетный челнок, некогда базировавшийся на Нирване, отправился на Оилтон, унося на борту два десятка офицеров, потому что командование пришло к мысли, что с последующей охраной собственной вотчины Аристронги справятся самостоятельно.

Глава тридцать первая

3595 г., конец июня,

Оилтон,

побережье Рокочущего моря

Разбег, толчок, прыжок через расщелину, противоположная сторона которой вздымается слишком круто. Удержаться от падения, почти припав к шершавой скале, после чего интенсивно карабкаться вверх. На зубах скрипит песок, бронежилет кажется чем-то вроде пыточного хомута, приборы среднего скафандра давно не справляются с регулировкой температуры тела. Наличие оружия и подсумков уже воспринимается как неизбежное зло. Рот пытается поймать прохладный, напоенный влагой воздух со стороны воистину рокочущего моря.

Вроде бы разгар лета, телу хочется в воду, но в такое море все равно нет желания окунаться. Гигантские волны, доходящие сюда из океана, накатывают на берег, круша по пути даже скалы и таща с собой камни и крупную гальку. Сунуться в такое кипящее пеной безобразие – верная смерть.

Но еще страшней становится, как вспомнишь о том, что здесь бывает в разгар зимы. Все подступы к скалам перекрывают витиеватые торосы льда; еще более громадные льдины с невообразимой силой таранят эти торосы. Ледяной ветер и слепящая вьюга не дают показаться на побережье ни животному, ни человеку. Здесь даже летом увидеть простую чайку – огромная редкость.

Людских поселений на этом огромном участке побережья мало. Всего четыре небольшие деревеньки, в которых обитают местные рыбаки и иногда съезжаются городские фанаты рыбной ловли. Оттуда, где расположены эти поселения, можно сравнительно спокойно выбраться на катерах в открытое море.