Нирвана

Первым уровнем разновозрастные приятели называли инициирование процесса физической саморегуляции, чаще применяя для краткого обозначения этого эксперимента сокращенную аббревиатуру ИПФС. Идея проекта была далеко не нова и уже тысячелетия муссировалась в научном мире. Да и суть была довольно проста: следовало заставить человека в чисто автоматическом режиме следить за своими мышцами, тренировать и содержать их в полном порядке вне зависимости от приказов, поступающих из мозга. Ведь может тренированный человек просыпаться минута в минуту каждое утро без будильника. Ведь ходит он по земле, безотчетно передвигая ногами именно в нужном направлении. А уж про такие случаи, когда человек без сознания держится на плаву, и вспоминать не стоило. Примеров масса, а вот вывести из этого систему не получается. А ведь как было бы здорово: каждый мускул содержит себя в тонусе сам. Чем бы человек ни занимался, что бы ни делал, как бы ни забывал заботиться о собственном теле, каждые пять минут по всем его клеткам проносится волна необходимых сжатий, растяжений, заставляющая мышцы и мускулы секунд десять напрягаться в нужных режимах. И все: тело всегда в норме и не расслаблено, мышцы подтянуты, настроение отличное. А больше всего преимуществ получает военный или спортсмен: практически всегда тело прогрето и готово к немедленным и любым максимальным перегрузкам. Только и надо каким-то образом закрепить на подсознательном уровне умение запускать по всему телу ту самую пресловутую волну. То есть инициировать в человеке это уникальное, заложенное в него еще дикой природой, как считал ученый, умение.

ИПФС – инициация процесса физической саморегуляции, тот самый первый этап из двух, который должен был выдержать испытуемый. Но чем оказался чреват и сложен этот этап, так это прямым, можно сказать, грубым вмешательством в деятельность мозга. После такого пояснения любой здравомыслящий кандидат, как правило, резко отказывался от предложения стать подопытным кроликом. Непредвиденный, еще ни разу не доказанный результат пугал любого здравомыслящего человека.

Мало того, он пугал не просто человека свободного, вольного в выборе собственной судьбы, но и тех, кто имел чуть ли не пожизненный срок тюремного заключения. С такими Сартре тоже пытался работать и даже отыскал парочку подходящих кандидатов, но оба, как только уяснили суть предстоящего эксперимента, с презрительными усмешками отказались. Хотя им обещали досрочную амнистию.

– Да и не совсем они подходили, по большому счету, – жаловался профессор, в задумчивости расхаживая среди работающих самописцев. – Для этого опыта нужен человек, дисциплинирующий свое тело с самого детства. То есть тот, кто и так уже стоит практически одной ногой на пороге грядущей инициации. Ему только и надо, что помочь со стороны, подтолкнуть в нужном направлении и подсказать, как зафиксировать полученный результат.

Тантоитан несколько раз цокнул в раздумье языком:

– Понятно. Но все равно страшно. А вы остальной четверке кандидатов уже обрисовали суть ИПФС?

– Нет, конечно! Никто из них еще окончательно не готов для этого. Разве что уже на Оилтоне появится возможность в стационарных условиях слегка подогнать их физические параметры к нужной норме. Некоторые нейростимуляторы у меня там уже откалиброваны. А только потом… Ну и для контроля всего процесса не помешал бы уже готовый человек, прошедший инициацию. Было бы на что равняться…

– А что самое страшное при неудаче?

Профессор тяжело вздохнул, но ответил честно:

– Частичный, а то и полный паралич конечностей.

Уж на что Парадорский считал себя смелым и безбашенным, но и то крякнул от вырвавшегося наружу страха. Да что там страха. Стоило только на мгновение представить себя обездвиженным, как сразу подступал к сознанию настоящий, прямо-таки животный ужас.

– М-да! Тут и в самом деле быстрей согласишься на пожизненный… хм, чем на… Погибнуть вроде как всегда можем, на то и воины. А вот чем такие опыты позволять над собой ставить… поневоле сбежать хочется.

– Вот и я говорю, – грустно закивал головой Сартре. – Никто не соглашается.

Видя, как ученый закручинился, Танти попытался его хоть как-то утешить:

– Может, вначале следует на животных попробовать?

– Разум! Нужен в первую очередь сознательный и последовательный разум. Кстати, большинство животных и так живет согласно принципу ИПФС. Не у всех и не всегда он просматривается, но физическая саморегуляция хорошо видна, например, у собак. Я как раз от них и начинал отталкиваться при первых своих разработках. Да и люди порой испытывают сильные волны по всем мышцам во время засыпания.

– Именно засыпания?

– Вот именно!

И уже в который раз, но с иного угла зрения профессор начинал давать пояснения о своем открытии.