Нирвана

– Не знаю… – и тут же вопросительно добавил: – Наверное, стану новым командиром Дивизиона?

– Вот уж правильно говорят: наглость – второе счастье! – возмутился Капочи. После чего опять несколько раз прошелся вдоль стола, затем замер возле него, а левую руку положил на каких-то два пакета. – Но тут я тебя обломаю и крылышки укорочу. Как ты знаешь, на мою должность ставят воинов только с безукоризненной репутацией и идеальным послужным списком…

Космодесантник лишь еле заметно пожал плечами.

– …Значит, в твое личное дело заносится тяжкое порицание под секретным кодом. Не каждый твой командир сможет узнать причину наказания, но оно будет над тобой довлеть сам знаешь сколько времени.

Вот тут уже настроение Парадорского упало ниже плинтуса. Действительно, тяжкие порицания считались одним из самых неприятных взысканий и порой сильно мешали служебной карьере и в получении очередных или внеочередных званий. Причем аннулировать и убрать из личного дела подобное взыскание мог только лично император. Да и то в виде особого поощрения за очередной подвиг. Подобная запись в личном деле считалась очень весомым наказанием, хуже было только изгнание из воинской среды.

Так что переживания молодого героя, у которого еще вся жизнь и карьера впереди только вырисовывалась, были и понятны и оправданы. Поэтому он уже не совсем адекватно и внимательно воспринимал следующие слова Серджио:

– Хотя за террористов тебе положена особая награда, состоящая из двух частей. – Он взял оба пакета и протянул их воину. – И раз уж мне пришлось разбираться с этим делом, то я тебе эту награду и вручаю. Здесь отличительный знак с гербом одного старинного рода, в спасении представителя которого ты оказался случайно замешан. Можешь расположить этот знак у себя на письменном столе или над кроватью. А во втором пакете – денежное вознаграждение. Причем, за какие такие подвиги ты получил знак и деньги, следует молчать. Государственная тайна. Как молчать и о причине наложения тяжкого взыскания. Пусть пока все остается на прежних местах. Все понятно?

– Так точно… – не совсем уверенно ответил парень.

Собирался еще что-то спросить, но был грубо оборван:

– Свободен! А то на банкет опоздаешь. Иди!

– Есть, господин полковник!

После этого больше ничего не оставалось, как отдать честь, покинуть помещение и оказаться под лавиной рухнувших на него вопросов со стороны Клеопатры. Причем превалировал следующий:

– Что случилось?

В результате чего у Танти и вырвалось весьма печальное признание:

– Да вот, тяжкое порицание в личное дело влепили…

– За что?! – Девушка воскликнула это таким тоном, словно собиралась сию минуту вернуться к командиру Дивизиона и как минимум разжаловать того в рядовые.

– Да ерунда, в принципе ничего страшного! – Парадорский уже страшно жалел, что, словно безвольный салага, пожаловался своей любимой и раскрыл такой важный секрет. Ей и знать-то ничего не следовало, а теперь она с него не слезет, пока он не признается в совершенном проступке. – Когда-то давненько имелся за мной один грешок, я уже и забыл про него, да вот служба безопасности и его раскопала. И, чтобы неповадно было, задним числом, вдогонку, так сказать, взыскание меня и настигло.

– Ладно, потом расскажешь за что, – сделала тактическое отступление девушка, но от этого у Тантоитана стало еще тревожней на душе. Уж он-то знал прекрасно, насколько его любимая может быть въедливой и строгой. – Лучше расскажи, что в этих пакетах?

– Хм, да я и сам толком не понял. Вроде как награда…

– За что? – Но теперь этот вопрос звучал совсем в ином тоне.

Предчувствуя еще большие сложности в отношениях, молодой герой упавшим голосом признался:

– Да когда-то случайно оказался в одном месте и почти нечаянно помог предотвратить готовящееся преступление. Больше ничего добавить не могу, государственная тайна.

Как это ни казалось парадоксальным, но Клеопатру такое объяснение устроило полностью. Наоборот, она как-то слишком уж оживилась, заволокла своего любимого в укромное место и потребовала немедленно показать награду.

Вначале рассмотрели знак. Величиной со среднюю книгу, он являлся многофункциональным банком памяти, совмещенным с виртуальным проектором и еще несколькими модными новейшими разработками, весьма популярными среди молодежи. На одной стороне виднелся глубоко врезанный в поверхность древний герб, а на второй располагались какие-то зашифрованные записи, нанесенные тиснением. Причем герб хоть и выглядел древним и старинным, никаких конкретных ассоциаций не навевал.

– Понятия не имею, кому он может принадлежать? – удивлялся Танти. – Надо будет порыться в архивах подобной информации…

Тогда как его любимая прямо-таки загорелась от созерцания надписей на другой стороне:

– Ух ты, как интересно! Как думаешь, что здесь зашифровано?

– Даже думать не хочется. Может, древний девиз какой? Или просто название города и десяток имен основателей рода.