Нисхождение короля

— Что вы освободили его разум, — каким-то могильным тоном ответил Агондарий. На наших глазах аватар трансформировался в немолодого человека с окладистой бородкой и крючковатым носом. — Что бы он вам не говорил, что бы он вам не обещал — не слушайте. Бросьте тело в море, мы вернём его в клетку. Забудьте о носителе — этот человек мёртв, выжжен силой бога, отчаянно желающего свободы. И он получит её, если вы не отдадите тело.

— Вам не кажется, что от вас идут сплошные приказы да повеления? Вы не гнушаетесь похищениями. Убийствами. Всё, чтобы получить желаемое, — сделав значительную паузу, Ник желчно добавил: — Высокомерие. И это меня называют Чёрным драконом и Властителем тьмы.

Ник, заметив, что я дрожу, раздражённо цыкнул языком и спустил часть нориуса вниз, кутая меня в него как в вуаль, защищая от холода. Однако моя дрожь была вызвана не порывистыми ветрами и солью раздражённого бурей моря, она шла из сердца, укрепляя предчувствие неминуемой беды.

— Вы хотите, чтобы я всё вам отдал, но ничего не предлагаете взамен, — продолжил он, разворачиваясь обратно к неподвижному королю.

— А что вы хотите? Вернуть всё, как было? Открыть новые морские пути? Пожалуйста, всё это будет. И даже больше. Хотите увидеть драгоценности океана? Магические жемчуга? Кораллы чистой энергии? Мы подарим их вам. Всё, что угодно, лишь бы вернуть вечного в клетку, чтобы он и дальше гнил в ней до скончания веков, — спокойно заговорил мужчина, хотя спокойным не был. Спрут беспокойно двигался под водой, и над ней то и дело выступали его щупальца, чьи присоски расходились и сходились в немом раздражении.

— Кажется переговоры вышли на новый уровень. Только… я не хочу вам помогать. И подводные богатства меня не интересуют. Из-за вас погиб мой муж. С вашей помощью был убит мой телохранитель. Вы похитили меня и не угомонились, когда похищение не сработало. Никакие увёртки не отменят ночь Трезубцев и костей, — я зло поджала губы, неприязненно уставившись на подводного короля. Я не могла в действительности злиться на Никлоса. Но вот эта чуждая мне личность вызывала липкий страх и неприятную скованность в коленках. Я не верила ему. Нельзя верить тому, кто постоянно недоговаривает.

— Вы являетесь подданной Каргатского королевства. Как скажет ваш король, так и поступите, — нарушил затянувшееся молчание Агондарий, а в его глазах мелькнуло то самое отвратительное высокомерие.

Я было собралась напомнить слова, сказанные его дочери, но остановилась, заметив престранное выражение на лице Никлоса. Он явно не спешил к открытой конфронтации, желая продолжить разговор. Остались вопросы, которые он хотел задать. Те самые, ради которых он так жаждал этой встречи.

И, наверное, это было что-то настолько опасное, что те, кто нас подслушивал, решили вмешаться.

То, что произошло, понятным стало не сразу. Просто что-то шлёпнулось со скал в центр шатра, насквозь пробив нориус. Какой-то круглый волосяной мешок. Светлячки не давали достаточно света, чтобы разглядеть упавшее. Первым, кто понял, что это, был Никлос. Он успел прошептать: «морвиусное отродье, что за…» Как раздался звонкий до скрипа и до гула в барабанных перепонках крик. Он был настолько неестественно-мощным, что я инстинктивно пригнулась, закрывая уши, а пронзительный вопль усилился, эхом отражаясь от скал и расходясь по берегу. Ему в ответ из глубины донёсся утробный рёв морского исполина, от которого задрожала песчаная галька, а светлячки задёргались, беспорядочно метаясь в разные стороны, сводя с ума яркими вспышками.

Ник вскочил с места, за один шаг хватая меня за плечи и уводя вглубь берега под защиту скал. Только тогда я осознала, что именно упало рядом с нами.

Оторванная голова Сэлавелии.

И тотчас всё смолкло. Исчезли светлячки, погружая берег в кромешную тьму.

— Земные убили мою драгоценность. Значит будет война. Ваш единственный шанс на мир — Селеста. Отдайте белую драконицу до следующего заката. Иначе моря окрасятся кровью, а на землю ступит океан, — скрежещущим голосом совсем близко от нас медленно произнёс страшные слова Агондарий. Сверкнули изумруды королевских глаз, и мы остались одни.

— Я не пойду под воду, — заявила очень чётко. — Я не верю им.

Ник плотнее обнял за плечи, наклонился вплотную и прошептал:

— Значит будем воевать.

* * *

Бессонная ночь в королевской спальне здорово ударила по нервам. Никлос категорически воспротивился расставанию, заявив, что спать я теперь буду рядом с ним. Дескать он слишком хорошо запомнил, как подводники пытались меня похитить из моей спальни. Рядом с ним будет безопаснее. Так что меня разместили в его покоях, а он сам лёг на диване в соседней комнате.

Разумеется, такое соседство, да ещё после той ночи, никак не способствовало хорошему сну. Как и общее нервозное состояние. Так что я поступила кощунственно по отношению к благородной кэрре внутри меня, которая начинает ускользать куда-то, оставляя вместо себя нервную, озлобленную особу, готовую рычать на всякого, кто встанет у неё на пути.