Нить Гильгамеша

– Добрый день, – пролепетала Семаль, почувствовав благоговейный трепет от одного взгляда на значок криминальной полиции на груди девушки. Тиро сразу показалась ей невероятно красивой и статной. И ей очень шла эта строгая и такая лаконичная форма.

Девушка бросила короткий взгляд на сопровождавшего группу педагога, понимающе улыбнулась:

– Пока подойди, пожалуйста, к вашему учителю. Мы приступим сразу, как только все окажутся в сборе. А ты пока оглядись…

И она легонько подтолкнула ее к пожилому клириканцу. Бо Аррадин сразу положил руку на ее плечо.

Семаль огляделась.

Внутри «Тольда» оказалась почти такой же, как станция «Иль». Такой же шлюзовой отсек, серебристые трапы с нескользящим покрытием, квадратные значки указателей…

Второй пирс находился на третьей палубе. Три тянувшихся рядком и окрашенных синим горловых люка, три трапа. Семаль изловчилась и посмотрела за спину. Дыхание перехватило.

Второй и третий были пассажирскими гостевым пирсами и смотрели друг на друга, упираясь непрозрачными бортиками ограждения, находясь в верхнем ярусе основного зала стыковки. Воспользовавшись тем, что куратор был отвлечен появлением нового курсанта, Семаль выскользнула из-под его руки, подошла к бортику и заглянула вниз.

– Вот это мощь, – прошептала появившаяся за спиной Тавра.

Залитый ярким дневным светом отсек «Тольды» был разделен на герметичные модули, расположенные слева и справа от центрального, килевого, коридора. Прозрачные стены были затемнены внутри тех модулей, за которым сейчас не велась разгрузка. Зато прямо под затаившими дыхание Семаль и Тавру, открылся шлюзовой порт, в который строем втягивались вооруженные люди. Семаль успела заметить на герметичных шлемах значок спецподразделения «Ягель».

– Боги мои! – выдохнула Тавра. – Они что, вылетают на задание? Вот-прям-щас?

Семаль не могла знать, но кивнула.

– Вот это да-а! – подруга вытянула шею и свесилась с парапета, привлекая к себе внимания старшего группы, наблюдавшего за посадкой.

Подняв голову, он переключил щиток шлема из зеркального в прозрачный режим, открыл забрало – девочки увидели узкое лицо и прищуренные от напряжения глаза. Спецназовец поднес к губам рацию и что-то спросил, не отпуская девочек взглядом. Почти сразу рядом с ними появился Бо Аррадин, оттащив от бортика:

– Девочки, пожалуйста, не отходите от меня.

Семаль и Тавра переглянулись:

– Круть, правда?! – склонившись к подруге, прошептала Тавра.

Дождавшись всех курсантов, их повели из зала стыковки. Вдоль балкона, во внутреннюю зону, через очередную гермопереборку.

– Такое количество гермопереборок обеспечивает безопасность «Тольды», – рассказывала Тиро. – В аварийной ситуации они все сработают, что позволит обеспечить жизнеспособность корабля и находящихся на борту специалистов.

Они вышли на технический этаж. Контейнеры с оборудованием и запасными частями, необходимые для работы криминалистов препараты, бесконечные ряды контактных роботов для работы в открытом космическом пространстве. Все это, размещенного ярусами и палубами, было строго организовано и подчинено внутренней логике.

– Внизу, под техническим залом, находится машинное отделение, залы очистки. Это зона технических служб «Тольды», которые заняты обслуживанием корабля и персонала. На 80 процентов они автоматизированы, за остальным приглядывают техники, лучшие в Единой галактике, – она подмигнула.

Группа свернула вправо, уйдя в небольшой коридор.

– Здесь находится музей криминалистики.

На этих словах Тавра закатила глаза. Чтобы подруга не сбежала, Семаль вцепилась в нее и притянула к себе, прошептав:

– Даже не думай. – Она кивнула на пересчитывавшего курсантов куратора.

И Семаль держала подругу подле себя все время, пока они были в музее – им рассказывали о самых громких делах прошлого. Здесь были модели пиратских кораблей, виртуальные модели операций по задержанию судов злоумышленников и работы легендарного «Ягеля», приборы криминалистов. Курсантам даже дали попробовать в действии небольшой аппарат по три-дэ моделирования для инверсивного анализа сред. Оказалось, что пока они передвигались по залу, датчики считывали их передвижения, а потому в нужный момент выдали на экраны биометрические данные по всем курсантам.

– Такие датчики позволяют фиксировать следы даже спустя несколько часов после совершения преступления, – пояснила Тиро. – Это помогает восстановить картину преступления и собрать максимальное количество следов в отношении всех причастных.

– А если преступление совершил андроид? Ну, не человек то есть? – спросил кто-то из группы.

Тиро улыбнулась:

– Вы не поверите, но даже небиологические организмы оставляют множество биологических следов. Например, потожировые маркеры мастера, работавшего над андроидом или заправлявшего его. А еще есть персональные следы самих небиологических организмов. Для их фиксации имеются другие способы, например, энерго-полевой барьер или тот же инверсивный анализ сред, только настроенный иначе…