Нить наяды

Впрочем, Гречин когда-то тоже начинал именно с этого. Заботился. Более того, построил на нежной заботе всю предвыборную кампанию. В результате выборы в мужья выиграл. А потом…

— Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал, — пропела Кира, глядя на себя в зеркало, и скорчила козью морду.

Всю неделю ей некогда было даже вздохнуть, однако в пятницу утром она умудрилась извернуться и помчалась в Опочку.

Дом, в котором жила Ольга Субботина, стоял на самой окраине городка. Кира долго стучала в дверь квартиры на втором этаже, но ей никто не ответил.

— Да не барабань! В магазине она. С утра заправиться решила.

Оглянувшись, Кира увидела тетку в розовом атласном халате с мусорным пакетом в руке.

— Это который за углом?

— Он самый, — ответила тетка и почапала вниз, недовольно бурча что-то под нос. Наверное, ругала соседку.

Народу в магазине было немного, поэтому Субботину Кира вычислила сразу.

Темное пастозное лицо, выжженные перекисью — Гордея Яковлевна называла такие «перекисшими» — волосы, сутулая спина, тощенькие ручки-ножки. Ничего общего с богатырем Кружилиным. И все же это была она, его родная сестра.

Кира видела, как Ольга встала в очередь в кассу, пристроилась позади и заглянула в корзину.

Так она и думала. Джентльменский набор алкоголички: чекушка водки, в пакетике несколько карамелек на развес и пачка сигарет.

Кира повторила ее выбор с той лишь разницей, что вместо конфет купила хлеба и колбасы. Не слишком дорогой, чтобы не насторожить, но свежей. Потом подумала и прихватила упаковку яиц.

Не скрываясь — все равно заметить слежку Субботина была не в состоянии, — она проводила женщину до подъезда, проследила, как та войдет в квартиру, выждала минут двадцать и позвонила.

— Привет, подруга, — выставив перед собой бутылку, начала Кира. — Компанию составишь?

Загипнотизированная видом водки, Ольга кивнула и отошла в сторону.

Кира ввалилась в коридор и, не снимая обуви, смело двинулась на кухню.

— А ты кто такая вообще? — спохватилась хозяйка.

— Да соседка твоя новая.

— Это которая у Гальки квартиру сняла? — догадалась Ольга.

— Ага. Понимаешь, не с кем новоселье справить. Одна-то я не пью.

— А с чего ты решила, что я пью? — обиделась Субботина.

— Так я как раз и зашла, чтобы мы с тобой обе не пили в одиночестве, смекаешь?

Ольга смекнула, и через пять минут они уже закусывали водку яичницей, которую брали прямо из сковороды.

Когда Ольга дошла до нужной кондиции, Кира подобралась к главному:

— Я смотрю, ты женщина симпатичная. Все при тебе. Чего одна живешь?

Ольга подперла рукой щеку и выдала сакраментальное:

— Все мужики сволочи.

— Это само собой, — согласилась Кира. — А что, семьи — ну там родителей, сестер — нету?

— Есть, как не быть, только лучше бы не было.

— Кинули? — сочувствующе сказала Кира и подлила собеседнице водочки.

Ольга махнула стопку.

— Кинули. Кинули, сволочи. Братец мой, Олежка. Первый из гадов! Первейший! Кружилин его фамилия. Не слыхала?

— Да вроде нет. Он что, актер?

— Да какой к черту актер! Олигарх он с помойки! Ну или писатель, что ли! Не помню! Меня знать не хочет! Велел сидеть тут в дерьме и не крякать! Я, видите ли, ему макраме порчу!

— Реноме?

— Ага. А сам, гаденыш, тоже весь в пуху. Рыло то есть.

— Да неужто? А в чем дело?

Ольга опрокинула в себя следующую рюмку.

— А мне за это ни копья не дал.

— За что?

— Отстань, дура! — вскинулась вдруг Субботина. — Не твоего ума дело!

Она зарыдала в голос. Кира погладила несчастную по голове и запихала в рот кусок хлеба с маслом. А то, чего доброго, захмелеет раньше времени.

Продолжая умываться горючими слезами, Субботина упала головой на стол и вдруг затихла. Кира потрясла ее за плечо. Ольга всхрапнула и устроилась поудобнее, подсунув под голову батон.

Не надо было давать ей напиваться. А с другой стороны, кто же знал, что она вырубится с трех стопок.

Кира уложила хозяйку на диван, проверила, что вода, газ и электроприборы выключены, и вызвала такси. Не успела убрать в сумку телефон, как пришла эсэмэска от Борисоглебского: «Позвони».

Откашлявшись и проверив, что голос звучит уверенно, Кира позвонила.

— У меня все в порядке, — начала она, предупреждая вопросы. — Ты собирался в субботу приехать. Сможешь со мной встретиться?

— А сегодня?

— Не поняла. Ты же говорил, что до конца недели будешь занят.

— Удалось освободиться чуть раньше.

— Тогда прости, я не в форме.

— Так это даже лучше. Когда ты в форме, я тебя боюсь.

— Я не об этом. Во мне почти пол-литра алкоголя.

Андрей помолчал, переваривая информацию, и вдруг сообразил:

— Это ты с сестрой Кружилина так повстречалась?

— Да, но рассказать более-менее связно смогу только завтра ближе к обеду.

— Хорошо, позвоню в двенадцать, — согласился Андрей.

И приехал в начале девятого.

Сил сокрушаться по поводу того, что Борисоглебский застал ее в неподобающем виде, у Киры не было, поэтому она молча впустила его и поплелась в душ.

— Завтракать будешь? — крикнул за дверью Андрей.

— Кофе, — отозвалась она.

— А яичницу?

— Даже не упоминай.

— Сильно перебрала?

— Да нет. Закуска была дрянная. Там банка с огурцами в холодильнике. Открой.

— Будет сделано.