Нить наяды

Она без зазрения совести съела полбанки варенья — любимое вишневое — и напилась чаю. Не беда! Завтра купит чего-нибудь вкусненького, чтоб не сердились!

В принципе, план был прост. Выяснить все о связи Скачкова и Кружилина, а затем вернуться к личности того, кто много лет назад похитил дневники Татьяны Гиппиус из архива.

Действуйте, майор Смородина, только не забывайте, что текущих дел с вас никто не снимал.

Но сказано не значит — сделано. Как только она вернулась в кабинет, ее вызвал Шарафутдинов и приказал срочно подключиться к расследованию кражи со взломом вкупе с убийством охранника в доме известного на весь мир режиссера.

Кира открыла рот, чтобы возмутиться, — оперативников, что ли, мало! — но вовремя передумала. Видно, сильно она опечалила начальника своим отсутствующим видом на давешнем совещании. Если сунется сейчас с возражениями, огребет по самое не хочу.

На ее счастье, в отдел вернулся новенький, а потому не слишком занятой лейтенант Соловьев. Его она и направила к пострадавшим.

Сама успеет еще подключиться к новой докуке. Повода поорать полковнику Шарафутдинову давать не будет. Более того — изо всех сил постарается его порадовать.

Кира всегда знала, что с начальством надо дружить. Особенно если ты — женщина в форме, что всегда означает некоторую степень пренебрежения и малую толику недоверия со стороны коллег мужского пола. И твое близкое родство с полковником Смородиным — легендой следственных органов и все такое — не поможет.

Разумеется, ее статус замужней дамы никто в расчет не брал, кроме самой Киры. Наверное, когда-то она именно поэтому не стала спорить с Гречиным, который торопил со свадьбой, что хотела таким образом — по крайней мере, для себя — закрыть тему служебных романов раз и навсегда. Типа, сама не против, но что поделаешь. Извините, братцы.

Немало, кстати, помог отец, посвятивший наследницу в особенности отношения к женщинам в их кругах. Он же подсказал несколько лайфхаков, как избежать перегибов, не поругаться с кем не надо и не обидеть.

Получилось не сразу, и на первых порах — когда начальников над ней было что звезд на небе — пришлось нелегко, но со временем Кира выстроила систему взаимоотношений с руководством, которая ее устраивала и, главное, не мешала работать.

Да и с сотрудниками тоже. По крайней мере, подчиненные с ней не фамильярничали и на «ты» не обращались.

Она знала, что красива, многим нравится, за глаза ее называют Смородинкой и Сладкой ягодкой, некоторые вообще уверены: она спит с генералом, поэтому он ее так хвалит. Однако уже довольно давно на сплетни ей наплевать, она была уверена, что дружить научилась. Причем дружить правильно. А правильно для женщины в погонах — это значит, без пошлых намеков, щипков за задницу и приглашений в ресторан.

Неожиданно в кабинет заглянут сам полковник и задал несколько ничего не значащих вопросов. Она отвечала толково и расторопно. Шарафутдинов кивнул, но, уходя, кинул на нее изучающий взгляд.

Кира поняла, что ее рассеянность во время совещания ни при чем. С чьей-то легкой руки полковник подозревает ее в леваке. Интересно, чьей? Кира перебрала всех, кому за последнее время успела перейти дорожку, и решила, что надо быть аккуратнее и делом Кружилина заниматься не так открыто.

Ну да ладно. Бог не выдаст, свинья не съест.

А пока продолжим заниматься делами. Порой довольно скорбными.

Правильные привычки

Только в самом конце рабочего дня ей все же удалось засесть за Кружилина.

Старое дело о краже в питерском архиве она запросила еще на той неделе. Теперь оно лежало перед ней, но проку в этом оказалось мало. Подозревали тогда практически всех сотрудников музея и даже членов их семей. Была среди них и Апполинария Борисоглебская. Ее, кстати, трясли больше других, потому что по роду своей деятельности она имела к этой части архива прямое отношение, а по уровню допуска относилась к тем, кто мог практически беспрепятственно вынести из архива хоть статую Венеры Милосской, если бы она там находилась. Однако никаких доказательств ее участия в преступлении не нашлось. Не преуспели следователи и в отношении остальных подозреваемых. У всех или было алиби, или не было возможности украсть.

Кира пересмотрела материалы, надеясь увидеть что-то новенькое, но безуспешно.

В кабинет заглянул лейтенант Соловьев и стал докладывать о результатах работы по обворованному режиссеру. Кира выслушала, сделала несколько замечаний и уже отпустила его, как вдруг окликнула и велела вернуться.

Соловьев с готовностью вытянул шею.

— Есть одно старое дело, — осторожно начала она. — Давно закрытое. Кража в архиве. Надо посмотреть на обстоятельства свежим глазом и увидеть то, что не заметили в девяносто седьмом.

Соловьев, если и удивился, виду не подал.

— Сможешь? В свободное время, разумеется.

Она ожидала, что он начнет выспрашивать подробности, пытаясь понять, зачем начальнице это понадобилось, но лейтенант сказал просто:

— Я готов.

Кира пододвинула к нему папку.

— Если что найдешь, сразу ко мне.

— Понял.