Нить жемчуга. Книга первая. Стихия – Тьма.

Вероника глубоко вздохнула, подставляя лицо морскому ветру. Вдалеке из-за края зеленовато-желтой равнины снова показалась тонкая поблескивающая полоса. Как бы ей хотелось подобраться к самому берегу. Веронике казалось, что она уже слышит мерный плеск волн и отдаленные крики морских птиц, но Сильваер свернул совсем в другую сторону. Девушка с молчаливым сожалением проводила взглядом большую воду пока та совсем не скрылась из виду. Ну, ничего, потом у нее наверняка будет немного времени, чтобы полюбоваться на всю эту красоту.

Сейчас от маленькой деревеньки за холмом потянет дымом, подаст голос какая-нибудь бдительная собака, лай подхватит другая и третья, из окон домов будут выглядывать люди. Как же они, наверное, удивятся, увидев таких странных путников. А может, они привыкли, раз живут бок о бок с хранителем Врат. Как бы ей хотелось надеяться, что ужас не добрался до этих отдаленных мест!

Вскоре из-за очередного холма действительно показались темные крыши домов, невысоких и приземистых. Вероника смотрела во все глаза, она все еще надеялась.

Напрасно. Большой холщовый мешок лежал брошенный у самой тропы. Бесформенный и изгнивший. Укрытая светло-зеленым мхом, грубая серая ткань была прорвана в нескольких местах. Но то, что девушка разглядела при приближении, заставило ее содрогнуться, и все надежды ее рухнули в тот же миг. Вероника замерла на спине козерога, сжав рукоятку своего учебного меча, словно он мог хоть чем-то ее защитить от этого пугающего зрелища. Из прорванной мешковины торчали серые кости.

— Солнце скоро уйдет, — глубокий голос Сильваера вывел девушку из оцепенения. Она и прежде видела многое. Но именно эта картина шокировала больше всех. Потому что такого увидеть Вероника никак не ожидала. Все что угодно, но только не это!

Кто-то принес сюда этот мешок со всем содержимым, кто-то его здесь оставил. Просто немыслимо и до безумия жутко. Краем глаза девушка заметила еще несколько торчащих из травы кусков мешковины и пару свертков поменьше, лежащих вдоль противоположной обочины. Да что здесь произошло?

Сильваер без предупреждения перешел на рысь, унося с собой Веронику. Жаль, что скорость и ветер были не в силах рассеять ее ужас и потемневшие мысли.

Перед усталыми скитальцами из-за невысокого холма вырастала деревня. В вечернем воздухе стояла тишина. Все это девушка уже видела множество раз, и всякий раз ей становилось не по себе. Старые обветшалые дома, запущенные сады, разросшиеся деревья, заслоняющие все вокруг своими ветвями. Не заслонили, не спасли. Ни заборы, ни замки, ни решетки на окнах не смогли остановить беду.

Вероника глянула за ограду маленького деревенского кладбища. Все жители, или во всяком случае большая их часть, были здесь — у маленькой покосившейся часовенки, крышу которой венчал лишь прямой четырехгранный железный шпиль. А почему бы и нет, в этом мире люди наверняка и говорят, и живут, и молятся совсем по-другому.

Груда костей и мешковины, в которую поспешно заворачивали тела, возвышалась посреди погоста, утыканного точно такими же, как и на крыше, шипами: деревянными, металлическими, каменными. Серые обрывки мерно колыхались на ветру. В густеющих сумерках на непрошеных гостей, кто угрюмо, с немым укором, кто с открытой в беззвучной мольбе пастью, смотрели серые черепа. Их черты навсегда потеряли любое сходство с человеческими.

— Это люди? — спросила девушка и поежилась. Звук ее голоса эхом отразился от стен, вызывая подобие шевеления в ближайших домах, и угас.

— Были ими, возможно. — Сильваер продолжал двигаться рысью, широкие раздвоенные копыта отбивали мерный ритм на пустынной дороге. В отличие от Вероники козерог и не думал смотреть по сторонам.

— Их здесь так много… Неужели в деревне совсем никого нет?

— Брошенное место недолго остается пустым, — странный ответ козерога разбудил уйму пугающих мыслей, заставивших девушку съежится и беспрестанно озираться по сторонам.

Последние лучи заходящего солнца осветили вершины деревьев, серые стены домов, странный покосившийся шпиль на крыше часовни и исчезли. Сразу же, без промедления навалилась темнота.

Сильваер остановился прямо посреди дороги, словно прислушиваясь к чему-то очень далекому и тихому.

— Кажется, нас приглашают войти. — Козерог навострил уши и, предвосхищая следующий вопрос, быстро проговорил, смотря куда-то вдаль: — Там, на холме. А здесь нам лучше не задерживаться.

Сильваер резко устремился вперед. Он скакал напрямик и, перепрыгнув несколько невысоких заборов, проломившись через живую изгородь, вылетел на параллельную улицу. Краем взгляда Вероника заметила движение позади себя, где-то в тенистой глубине сада, который они только что миновали. Она не смогла рассмотреть детали, только непонятное скольжение: медленное, тягучее и плавное.

Тьма неторопливо сочилась из окон и выломанных дверей — лоснящаяся, глянцевая, словно расплавленная смола. Она медленно заполняла собой сады и выплескивалась на улицы.