Нити

Время опять замедлилось. Илья посмотрел на свое астральное тело и увидел, как из старых ран медленно сочится кипящий сок. Вместо огненных силуэтов перед ним плясали мумии, обмотанные собственными связями до такой степени, что еле передвигались. Пучок собственных связей выходил из груди Ильи ровными лучами и переливался всеми цветами радуги. Илья присмотрелся: по нитям к нему поступала энергия. Она накачивала его астральное тело, заставляя Илью светиться все ярче и мощнее, словно звезду.

Мумии распахнули капканы ртов, слишком медленно. Собака превратилась в красноватое пятно животной ненависти и страха: она его видела. Илья посмотрел на катушку и белую нить. Та мерцала чистой энергией. Это была шестая из неизвестных нитей. Илья представил, как энергия перетекает по ней в катушку, а потом та по широкой дуге обрушивается на голову хозяина цыганского двора, высекая из его аватара снопы искр. Как белая нить натягивается в новом замахе и наматывается на двух других цыган, впиваясь в их плоть и разрезая нитки их связей. В местах, которых касалась белая нить, плесень вспыхивала и рассыпалась серым порошком. Гнусы лопались с сухим хлопком. Илья не останавливался. Вновь и вновь он хлестал эти две мумии нитью, и из тех брызгала энергия. Они повалились в грязь.

Он взглянул на дом. Растревоженные обитатели метались по комнатам, словно пчелы в разбитом улье. Связи рвались, лопались. Илья смотал катушку, выдохнул и закрыл глаза.

Открыл.

Собака забилась в конуру. Белый как мел подросток валялся куклой возле ворот. Хозяин дома стонал где-то позади, двое его свояков корчились в муках у крыльца. Илья прошел мимо и открыл входную дверь. Коридор был набит женщинами всех возрастов с абсолютно одинаковой внешностью — словно перед Ильей выстроились копии одной цыганки, только разных лет. Две женщины подталкивали к выходу Настю, перепуганную, с заплаканными глазами. Стоял гвалт. Илья чувствовал липкие нитки страха, протянувшиеся к ним от него. Он вдруг понял жуткую вещь — что может обмотать этими нитками их глотки и дернуть за все разом. Он сможет; ему под силу. И они это знали.

Взяв девушку под руку, он поплелся к воротам. Как они очутились на улице, Илья не помнил. Помнил только колею, и себя, бредущего с Настей в обнимку к их домику. В левой руке — ее рука, в правой пакет с едой. Катушка в кармане джинсов.

Потом она очнулась, резко, словно включили рубильник, и принялась бегать по дому, наводя порядок. Илья нашел на кухне стул, угнездился на нем и не вставал до конца вечера.

14

— Доброе утро.

— Доброе… — он приглаживал рукой непослушный вихор.

— Я сделала бутерброды с колбасой. Будешь чай или кофе?

Илья сел за стол, наблюдая, как Настя наливает в кружки кипяток. За ночь печка прогрела дом, стекла на окнах запотели. Пахло вкусно. Настя откопала радиоприемник и включила на небольшую громкость. Стало уютно.

— Кофе.

Она тоже кинула себе в чашку растворимого кофе и уселась напротив. Илья посмотрел в окошко, выходившее на сад. Снег активно таял, обнажая прогалины. Птички прыгали по голым веткам яблонь. Бак для воды слегка покосился. Надо поправить.

— Потеплело что ли?

— Два градуса. Ночью было минус три.

Илья одним глотком выпил сразу половину чашки. Критически осмотрел бутерброды. Взял один, откусил. И улыбнулся Насте.

Завтракали молча. Илья сосредоточенно поглощал еду, размышляя над вчерашним. Сказал «спасибо» и отправился к колонке за водой, прихватив древний бидон для молока. Прогулка помогла кое-что прояснить. Свежий воздух бодрил, и настроение у Ильи заметно улучшилось. Шрамы чесались, и он скреб себя на ходу. У колонки встретилось несколько местных. Пенсионеры, мужички-фермеры. Илья перекинулся дежурными фразами.

— Вчера у барона, говорят, шухер был, — поделился тракторист. — Слышал?

— Нет. А что случилось?

— Да эти клоуны до кого-то докопались и огребли по полной. Двоих в больницу увезли.

— Так им и надо, — буркнула бабка. — Оккупанты.

— Не оккупанты, — поправила другая, — а иммигранты.

— Один хрен! — махнул рукой старичок в тертом пиджаке. — Житья от них нет.

Илья застал Настю за мытьем полов.

— Ну ты даешь.

Девушка отмахнулась. Илья не стал отвлекать. Пошел осматривать туалет, сарай, бак и парник. Все было в порядке. Когда вернулся в дом, темные предметы стали на полтона светлее. Оказывается, то была грязь. В мусорном ведре валялись две дохлые мыши.

— Спасибо тебе, Настя.

Они снова уселись на кухне.

— Нет. Это тебе спасибо. Большое человеческое. Ты спас мою задницу.

Илья кивнул. Он все прекрасно понял. Снова пили чай в молчании. Настя посмотрела на него долгим пристальным взглядом, в котором читалось что-то среднее между восхищением и недоверием. Илья вытащил из кармана катушку. Задумчиво повертел в пальцах.

— Поразительно. В такой маленькой вещи и такая сила.

— О чем ты говоришь?

— О вчерашнем.

— Я не понимаю.

— Еще бы. Я и сам не до конца понял, что произошло.

— Может, расскажешь, а то мне как-то сложно следить за твоими мыслями.

— Ты мне не поверишь. Все это звучит слишком дико.

— Брось. Я не того сорта человек.