Нити

Поезд вытошнило людьми. Затекла новая порция. Но в этих попутчиках было что-то другое. Илья всматривался в лица, пытаясь понять. Платформа стремительно пустела. Стала уплывать назад. С запозданием он понял, что не видно ни одного пожилого гражданина, ни одного ребенка. Мимо проплыл полицейский с собакой. На секунду глаза человека в форме остановились на нем, и Илья увидел там страх. Поезд рванулся в бездну тоннеля. Илья вцепился в поручень, его мелко потряхивало. Когда поезд подъезжал к Сухаревской, с дюжину пассажиров потянулись к выходу. Все они были молодыми, и одеты в одинаковом стиле. Илья встал у дверей первым и мог видеть их лица в отражении стекол. Вот забрезжили огни приближающейся станции, и он увидел в отражении, как эти парни и девушки, от восемнадцати и до тридцати лет, поправляют свою одежку темного защитного цвета и улыбаются. Поезд остановился. Время снова загустело, отчего Илью схватил приступ отвратительной дурноты.

На платформе стояло с десяток полицейских. Некоторые с собаками. Глаза нервно обшаривали пространство. Руки лежали на портупеях. Рации шипели без остановки. Поезд остановился. На мгновение, перед тем, как двери разъедутся в стороны, повисла тишина. Две группы людей смотрели друг на друга сквозь стекло. Затем двери раскрылись и, словно на волне прибоя, Илью понесло к эскалатору.

— Проходите, — говорили полицейские. — Не задерживайтесь.

Пассажиры спокойно прошли к подъемникам. Также умиротворенно застыли они на ступенях: кто-то читал книжку в карманном переплете, кто-то занимался мобильником. Парочки обнимались и о чем-то беседовали. Но на середине подъема идиллия треснула.

Пассажиры, как по команде, достали банданы и обвязали ими лица. Кто-то вынул из рюкзака баллончик краски и нанес себе на одежду знак Восхождения. Баллончик пошел по рукам.

Эскалатор достиг поверхности. Толпа понесла Илью наружу. И, выскочив в ночь, он увидел.

Город охватил хаос.

28

Тьма распускалась багровыми цветками.

В ночи по кривой дуге, оставляя густой хвост черного дыма, пролетел кровавый метеор. «Файер» зашипел на асфальте, умирая под армированным каблуком полицейского, но на смену ему ночь вспороли десятки новых огней. Густой влажный воздух клубился паром и звенел от криков тысяч рассерженных людей, которые топтали грязный мартовский лед, размазывая по асфальту подтаявшую грязь, плевки и кровь.

Илья стоял возле входа на станцию метро. Кругом в панике бегали прохожие, поодиночке и группами, спеша поскорее укрыться дома. Взрезая вечернюю толпу, со всех концов проспекта Мира и Сретенки к площади перед станцией сбегались хорошо экипированные бойцы — лица их закрывали банданы, балаклавы или мотоциклетные шлемы. У каждого за спиной болтался нагруженный рюкзак, а в руках что-то поблескивало. Бойцы собирались в отряды. Поначалу это напоминало собрание митингующих граждан. А затем, как по команде, они стали двигаться. Кто-то развернул транспаранты. Другие, взявшись за руки, выстроились в плотную цепочку. Около сотни активистов уже блокировали трассу — водители неистово сигналили и кричали, но никто не мог перекрыть хор молодых голосов, скандировавших лозунги. Можно было видеть, как Сухаревская площадь приходит в движение.

Илья растерянно наблюдал, как фантастически быстро растет число этих молодчиков. Несколько патрульных попытались разогнать отряд бунтовщиков. Их быстро накрыла и погребла под собой еще более крупная группа. Многоногое черное чудовище откатилось в сторону, оставив на земле порядком потрепанного парня в униформе. Илья видел, что это еще совсем мальчишка. А затем произошло нечто, разделившее события этого воспаленного дня на «до» и «после».

К поверженному патрульному подбежала девушка, и весело смеясь, метнула в него бутылку с коктейлем Молотова.

Парень вспыхнул.

Жидкий огонь быстро охватил его плечи, шею и голову, проникая под одежду. Парень издал животный, полный ужаса крик, вскочил и, не разбирая дороги, убежал в ночь. Тут же двое или трое дюжих парней, вооруженные молотами и арматурами, принялись громить будку полиции, хотя ее давно покинули. Другие с энтузиазмом занялись соседними забегаловками — кафе, ларьками с закусками, офисами мобильной связи. Тут и там били стеклянные фонтаны, и осколки бриллиантовым конфетти устилали асфальт, по которому с хрустом бежали сотни пар каблуков. Столпотворение на проспекте усиливалось. Там уже вспыхивали драки, но стремительно растущая толпа черных молодчиков давила любые попытки сопротивления. Кто-то закидал камнями машину ППС, одного из полицейских выволокли на асфальт, но второй успел надавить на газ и чудом уехать. Вслед ему летели огненные коктейли и ругательства.