Нити

— Так называются люди, которые умеют видеть связи. — Илья вспомнил, что эти слова фельдшеру ни о чем не говорят и рассказал ему о Мире Связей и о том, что происходит с точки зрения Видящих. Он старался объяснять все как можно проще. Рассказал, что произошло за эти недели в одном неприметном городе на периферии. Про Сеть, нити, Черную волну и Восхождение. И, кажется, Константин кое-что понял.

— Он очень силен, этот Nomad.

— Почему?

— Это особый тип людей. Я видел несколько таких. У одних сила дремлет, так и не пробудившись. Другие проявляют себя, по-разному…

— Почему Nomad все это затеял?

— Думаю, все просто. Из мести. Ему плохо и очень одиноко.

— Звучит слишком…

— Слишком как?

Илья промолчал. Он хотел сказать «примитивно».

— Иногда среди нас появляются люди, которые нуждаются в любви сильнее других. — Старик грустно улыбнулся. — Нам всем нужна любовь. Но им она нужна как воздух. Без любви они гибнут. Или происходит самое страшное.

— Что?

— Пойми, таких людей нельзя обижать. Они обладают великой, потаенной силой, но при этом ранимы. Любая эмоция, адресованная к ним, усиливается стократ и возвращается обратно. Лишенный любви, обиженный, этот человек копит свою злость, как яд, пока однажды его не разорвет. Яд вырвется наружу. И отравит всех, кто окажется поблизости, а потом потечет по нитям дальше и начнет калечить невиновных. Такой человек будет мстить человечеству всю свою жизнь. Он заставит страдать других так же, как мучился сам, а может быть и еще сильнее. Эти Великие Кукловоды могли бы стать Великими Спасителями, и избавить человечество от бед, но все чаще мы видим, как они приносят семена Зла. Зло, посеянное в них, прорастает и приносит свои страшные плоды.

Илья смотрел на свои руки — на линии, пересекающие ладони.

— И вот когда этот человек обретает могущество, когда Зло выросло в нем и окончательно созрело, начинается жатва. Кукловод косит всех, до кого сможет дотянуться. Собирает их в своих руках, чтобы превратить людей в марионеток, чтобы диктовать им свою волю, воплощать свои бредовые замыслы или просто получать наслаждение от своих больных, извращенных забав… такое уже было. Вся наша история состоит из личных трагедий, возведенных в общую беду. Они, эти кукловоды, похожи на того крысолова из сказки, что одурманил грызунов своей музыкой. Стоит им начать играть, и все. Пиши пропало.

Старик сильно сгорбился, качая головой. Его спина напоминала просевший скат ветхого дома. Да он плачет, изумленно понял Илья. Он неловко сжал плечо старика. Тот поднял иссушенное лицо к свету.

— Самое печальное, что они появляются постоянно. На смену одному Кукловоду приходит другой. Людской ветер разносит семена зла по миру, они вырастают, роняют новые, и это продолжается до бесконечности…

— И ничего нельзя поделать?

Старик странно взглянул на Илью. Вытер влажные щеки.

— Не мне судить об этом.

— Вы ведь не всегда были врачом, — догадался Илья.

— Что, сильно заметно?

Илья кивнул. Он немного согрелся. Глаза щипало; не уснуть бы. Уходить не хотелось. Там, снаружи, царил космос внешнего мира, со всеми его гнусностями и болью. Там столицу раздирали на части. Над отечеством снова разносился дым. Маховик раскручивался, чтобы отделять зерна от плевел, а дирижировал оркестром обозлившийся психопат со сверхчеловеческой силой.

— Но ведь не все так плохо. Вы и я, мы же не поддались этой дурманящей музыке.

— Но кто мы такие? Две капли в человеческом море. Он берет не всех. Ему нужны молодые и сильные. Я слишком стар, а у тебя иммунитет.

— Какой иммунитет?

— Как? — фельдшер удивился. — Неужели ты не понял?

— Не совсем.

— Твоя музыка похожа на этот набат. Только она не в миноре, а в мажоре. Вы с ним на одной линии, но на разных полюсах. Ты понимаешь, что я хочу сказать?

— Да. Но почему мы связаны?

Дядя Костя еще больше удивился. Он разглядывал Илью как человека, чудом избежавшего смерти в сокрушительной катастрофе: чуточку недоверчиво и с интересом.

— Ну ты даешь. Я-то думал, ты знаешь.

— Нет. В Москву я попал случайно. Да и весь этот день передвигался по воле случая — как карта ляжет. Все, что я знаю — что он здесь.

— Вон оно что, — протянул фельдшер. — Nomad — близкий тебе человек.

— Близкий… — Мысли завертелись, закружились в его разогретом мозгу. Илью посетила догадка. Если все верно, то тогда…

— Расскажите, где мне найти его.

Дядя Костя крякнул:

— А сам не в курсе? Тебе совсем память отшибло?

Было очень трудно сказать эти слова, но Илья все-таки выдавил:

— Это действительно так. И я — на самом деле не тот человек, кем являюсь. — Он попытался объяснить происшествие с обменом сознаний, в результате которого попал в чужое тело. Рассказал про человека Зеро, в теле которого сейчас находился. Про свое затуманенное сознание и куски, выдранные из прожитой носителем жизни.

Фельдшер сосредоточенно слушал. Илья чувствовал, что со стороны это похоже на полнейший бред, и если бы в конце старик расхохотался и позвонил в «дурку», нисколько бы на него не обиделся.

— Пожалуйста, — просил Илья. — Скажите мне, где он.