Нюансеры

Щёлкнуло, лязгнуло, брякнуло. Дверь приоткрылась на пару вершков, удерживаемая крепкой цепочкой. В щели блеснул недоверчивый глаз, упёрся в Мишину грудь. Тусклый свет двух газовых рожков падал на незваного гостя со спины и сбоку — лица толком не разглядеть. Миша мог бы отступить назад, позволив свету упасть на его небритую физиономию, но нарочно не стал этого делать. Хватит с него подозрительных взглядов в «Гранд-Отеле». Пусть лучше женщина слышит, чем видит: в гостинице только проворный язык Клёста и выручил.

Возвращаясь с базара, он припомнил, как фраер упоминал «Гранд-Отель». Мол, хотел там остановиться, да водопровод прорвало, номера затопило. Может, уже починили? Может, бес в свой чёртов «гранд» переехал?

Снедаемый зудом нетерпения, Клёст поспешил в заветный «Гранд-Отель». На ходу он доедал пирожки: откусывал с большой осторожностью, каждый кусок придирчиво рассматривал. Слава богу, тараканы больше не попадались.

Швейцар помедлил, насупил брови, но снизошёл — открыл перед Мишей дверь. Портье за стойкой воззрился на Мишу с таким подозрением, что оно звенело в воздухе, словно рой комаров.

— Желаете номер?

— Нет, не желаю. Мне нужно встретиться с вашим постояльцем.

— Он назначил вам встречу?

— Увы, нет. Но я служу в его товариществе, и у меня к нему важное дело. Уверен, он будет благодарен, если вы меня к нему направите.

— Что же это за постоялец? Генерал Любомиров? Действительный статский советник Мещеряков?

Портье насмешничал и не скрывал этого. Щёки Миши от ярости вспыхнули двумя кострами, пальцы стиснули в кармане рукоятку «француза». «Я Миша Клёст, бью…» Чудом сдержался, и даже голос его не подвёл.

— Увы, я птица иного полёта, — сокрушенно вздохнул он. — Мне нужен Алексеев Константин Сергеевич, из товарищества «Владимир Алексеев».

— А кем вы, если не секрет, служите?

— Торговый агент. Вы должны знать Константина Сергеевича, он говорил, что часто у вас останавливается…

Миша блефовал — и сорвал куш. Лёд в глазах цербера подтаял, но настороженность осталась.

— Да, Константин Сергеевич наш частый гость. И какое у вас к нему дело?

— Говорю же: я торговый агент, договорился о важной сделке. Нужно одобрение начальства, иначе сорвется. Очень вас прошу…

— Что ж вы, сударь, в таком-то виде на деловую встречу заявились?

Портье с осуждением качал головой.

Сбоку от стойки размещалось ростовое зеркало: венецианское стекло в золочёной резной раме. Миша глянул: батюшки-светы! Варнак, каторжанин: небрит, щёки горят, глаза запали… А пальто? А брюки?! У Никифоровны казалось, отчистил, а тут, при ярком свете электрической люстры…

— Простите великодушно, я только с поезда, двое суток на ногах. Ещё карета «Скорой помощи» у базара застряла, — Клёст с покаянным видом развёл руками. — Помогал вытащить, измазался.

Портье заметно смягчился:

— И рад бы проводить вас к Алексееву, но он у нас не проживает.

— Как — не проживает?!

— Увы, скверная коллизия вышла: водопровод прорвало. Константин Сергеевич хотел заселиться, но номеров пригодных не осталось…

Досадуя, что зря потратил драгоценное время, Миша уже развернулся уходить, но его догнал подарок судьбы:

— Он нам адресок свой оставил. На случай, если номер появится. Вам записать?

— Да, конечно! Буду вам премного благодарен!

Портье зашелестел бумажками на конторке, обмакнул в чернильницу ручку с золотым пером.

— Если вас не затруднит, господин агент, передайте Константину Сергеевичу, что номер для него готов. Ждём его с нетерпением.

— Непременно передам!

Сразу по адресу он не пошёл. Сыскал одёжную мастерскую, заказал чистку пальто. Нельзя в таком виде по городу ходить! Верхняя одежда приличная, а вся в грязи. Нехорошо, подозрительно. В глаза бросается. Никак нельзя так ходить!

— Завтра к полудню будет готово.

— Мне срочно! Чем скорее, тем лучше.

— Быстро, сударь, только кошки родятся.

— У меня при себе нет другого пальто! В чём я домой пойду? Плачу полторы цены.

— Две.

Миша сунул руку под пиджак, сжал рукоять «француза», сунутого за пояс. Хорошо, заранее перепрятал. Оставил бы в пальто, была бы драма. Сжал, отпустил, улыбнулся:

— Ладно, изверг, две.

— Присядьте, подождите.

Ждать пришлось долго. На дворе стемнело, когда Клёст, расплатившись, вышел из мастерской. Оно и хорошо, что сумерки. Меньше подозрений. Побриться бы ещё…

Он хотел зайти в цирюльню — вон, и окна горят! — но лихорадочное возбуждение гнало Мишу вперёд. Он в шаге от цели! Сегодня же избавиться от мерзкого кошмара — и уехать из этого про̀клятого города, поставить крест на последнем деле! Да, последнем! Нечего скалиться из-за плеча, бес!

Посмотрим, чья возьмёт.

Вот эта улица, вот этот дом. Вот эта барышня, и лестница, воняющая кошками, и квартира на четвёртом этаже…

— …я душевно…

— Извиняюсь, — выдохнул Миша, начиная закипать.

— …по какому, вы сказали, делу к Константину Сергеевичу?

— По торговому.

— А именно?

— Сделку надо утвердить.

— И без Константина Сергеевича никак?

— Никак.