Низвержение

В момент сплетения носитель начинает ощущать тошнотворную боль на уровне затылка – верный признак расчехления сознания, явно неподготовленного к воздействию извне. В случае, если от сознания требуется так называемое расширение, на этой стадии процедуру следует остановить и дать сознанию время на отдых, иначе неподготовленный образец испытывает, что называется, «мембранный хлопок» – под сильным давлением извне сознание носителя, не выдержав должной нагрузки, разжижается до тех пор, пока не дойдет до аморфного состояния. Что касается самого носителя, он испытывает ощущения, схожие с кислородным голоданием, только в данном случае голодает само сознание. Чем дольше длится процесс разжижения, тем сильнее муки, испытываемые носителем, ибо далеко не всегда конечный «объем» сознания соразмерен с изначальным. Конечное состояние сознания принято называть жижей. Стоит сразу отметить, что данный процесс необратим, и индивид, уже ставший носителем жижи, остается таковым до конца своего срока. Жижа сама по себе не представляет никакой угрозы для окружающих, легко поддается манипуляциям, а в опытных руках становится орудием слепой воли. В таком случае носитель лишен способности к самоидентификации, и все его дальнейшее поведение зависит исключительно от приобретенного характера жижи. Неверно считать, что жижа – это жидкость, под воздействием которой носитель полностью лишен способности к мышлению. Если попытаться проанализировать такое состояние сознания, то можно увидеть, как в глубине жижи плавают угреобразные инстинкты, лишь изредка показывающие свои хвосты на поверхности, тем самым вызывая долгие ряби в сознании. Эти самые ряби прерывают сны носителя, намеренно путают их и лишают логической последовательности, из-за которой носитель испытывает неудобства по пробуждении. Ряби в жиже смешивают даты между собой так, что носитель не может разобраться, в какой конкретный день недели произошло конкретное событие, они манипулируют сознанием носителя так, будто кто-то за него совершает то или иное действие, помогая тем самым носителю сохранять видимость контроля над своим существованием и спать спокойно…

Наконец я свое отмучил. Не было больше ни Бюро, ни планов, ни денег – они остались развешанным грязным бельем в веренице вчерашнего дня. Проигранное сражение окончательно поставило точку в затяжной войне трудоустройства, и проснувшись под самый вечер, я почувствовал дыхание неизвестности, которое лишь недавно билось ветвями по окнам, выцарапывая на стеклах мое имя напротив счета уже задолжанных уклей.