Низвержение Зверя

– Так чего же вы хотите, господа большевики и их потомки? – с недоумением спросил король Георг, выпрямившись на стуле и переводя взгляд с одного собеседника на другого, – разрушить колониальную систему, созданную европейскими странами, или же сохранить ее для себя?

Отвечать взялся Сталин.

– Как всякие нормальные большевики, мы хотим уничтожить эксплуатацию человека человеком, особенно эксплуатацию колониального типа, основанную на прямом вооруженном насилии, при помощи которого колонизаторы-эксплуататоры удерживают в повиновении обираемое ими местное население. – В голосе советского вождя явственно звучал грузинский акцент, улавливаемый даже чутким английским ухом короля Георга. – И в то же время нам очень не нравится то, что побочным продуктом такого освобождения станет тот самый глубокий цивилизационный регресс, о котором уже упоминала товарищ Антонова. Голод, нищета, дикость и межплеменные войны – это совсем не тот итог процесса деколонизации, к которому мы стремимся. Мы пока не знаем, как это сделать, но наша задача – подобно хитроумному Одиссею, пройти между Сциллой и Харибдой этих двух крайностей.

– Да вы, господин Сталин, настоящий кремлевский мечтатель, решивший облагодетельствовать весь мир… – без всякой иронии сказал король.

– Нет таких задач, с которыми не справились бы большевики, – твердо сказал Сталин, – надо только вооружиться самой правильной теорией, составить точный план и приступить к работе засучив рукава и не боясь трудностей.

– Что ж, возможно, у вас действительно что-то получится, – неохотно согласился король Георг. – А все потому, что вы, господин Сталин, гораздо умнее вашего предшественника, так как понимаете, что разрушение всего и вся до основания обычно никого не делает счастливым.

– Товарищ Ленин тоже это понимал, – буркнул тот, – да только у него было слишком много разных попутчиков себе на уме, чьи истинные цели далеко расходились с теми речами, которые они произносили на митингах. Но мы в значительной степени знаем, что делать. Ведь Российская Империя до революции во многом напоминала эдакую неофициальную колонию Европы, у власти в которой находился союз компрадорской буржуазии и помещиков-латифундистов. В результате этого плоды труда подданных русского царя, вне зависимости от их национальности и вероисповедания, по большей части утекали в карманы парижских и лондонских банкиров. Да, нам пришлось разрушить старую систему до основания, потому что сопротивлялась она нам с такой силой, что о переделке речи даже не шло. Да и опыта у нас было маловато. – Сталин подался вперед и, не сводя глаз с короля, добавил: – Но сейчас мы планируем сделать все при меньшем сопротивлении человеческой среды и значительно умнее… Но для того, чтобы начать, нам необходимо независимое бурское государство с дружественной нам верхушкой.

– Хорошо, господин Сталин, – немного поерзав на стуле, вынужден был согласиться король Георг. – Я тоже не злой человек и отнюдь не против облагодетельствовать всех кого возможно… Но я не понимаю, какое отношение независимое бурское государство имеет к вашим, как вы сами признались, «весьма туманным» планам перестройки колониальной системы?

Верховный ответил:

– Чтобы подключить обычную электрическую лампочку к гидростанции на пятьсот миллионов киловатт, необходим понижающий трансформатор, и, как правило, не один. Мы не оставляем надежды на то, что в отношении бурского государства нам удастся избежать наихудшего, ибо самые большие мерзавцы из них и не подумали переходить на нашу сторону, а посему сразу после задержания нашими войсками их все-таки ждет совместный трибунал и хорошо намыленная веревка. Есть мнение, что для этого необходимо заключить трехстороннее соглашение, согласно которому вы с некоторыми оговорками будете даровать бурскому государству независимость; наш человек из буров, командир полка спецназначения имени генерала Де Ла Рея майор Пит Гроббелаар ее примет как временный глава государства, а присутствующий тут товарищ Громыко подпишется под этим документом от лица Советского Союза, который будет гарантом выполнения этого соглашения и арбитром в случае возникновения каких-либо споров. Все дальнейшие условия и детали этой дипломатической операции вы будете обговаривать именно с товарищем Громыко, а после того как с фронта вернется господин Гроббелаар, то уже и с ним самим.

– Хорошо, господин Верховный Главнокомандующий, – с тяжким вздохом сказал король Георг, – я готов принять на свою голову все, что ниспослала мне судьба, и понимаю, что, помимо предложенного вами трехстороннего соглашения, вы заключите с бурами свой договор, которому они будут следовать даже с большей охотой…

Верховный утвердительно кивнул.