Еще один импортный продукт, внедренный Карлом на российском рынке, был отделявший сливки от молока сепаратор, с которыми он познакомился во время учебы в Стокгольме. Придуманный шведским изобретателем Густавом де Лавалем в 1877 году сепаратор в 1880‑е годы начал завоевывать мир. Поскольку импорт этой техники облагался пошлиной, Карл заключил договор с АО «Сепаратор» в Стокгольме, согласно которому сепараторы импортировались по частям для окончательной сборки в Петербурге. Поначалу эта сделка не была особенно прибыльной, но в будущем она принесет большие дивиденды.
Однако стать свидетелем этого успеха Карлу было не суждено. Он страдал диабетом и так же, как отец, много времени проводил на европейских курортах. По пути в Италию, где он с семьей должен был провести зиму, он заболел тяжелым воспалением легких и скончался в отеле в Цюрихе 26 ноября (по старому стилю) 1893 года. Ему был всего 31 год. Так же, как и отец, он закончил свои дни в отеле за границей. Карл оставил после себя трех дочерей от брака с Мэри Ландцерт, на которой женился в 1889 году. Жена принадлежала к семье обрусевших немцев, живших в Петербурге с середины XVIII века, ее отец, профессор Теодор Ландцерт, произнес речь на могиле Людвига.
После смерти Карла принадлежавшая ему половина машиностроительного завода была унаследована его вдовой. В 1896 году Мэри вышла замуж за инженера Оке Шёгрена, брата Яльмара Шёгрена (см. ниже), и переехала с ним в Стокгольм. Эммануил не одобрил этот брак, заставив второго мужа Марии перед свадьбой подписать соглашение, где тот заверил, что «не претендует на наследственное право супруги на петербургский завод и не имеет права вмешиваться в ее дела». Позже Эммануил стал единственным владельцем завода, выкупив долю Марии и ее детей.
Брат Яльмар
Унаследовав нефтепромышленное товарищество и машиностроительный завод, Эммануил и Карл заняли ведущие позиции среди членов семьи третьего поколения, вовлеченных в деятельность семейных предприятий. Но они были не одни. Яльмар Круссель, первый сын Людвига (от Анны Линдаль), в течение четырех десятилетий играл важную роль в товариществе «Бранобель». По словам Марты Нобель-Олейниковой, Яльмар воспитывался в доме Людвига с десятилетнего возраста, но этой информации противоречит письмо от 1860 года, в котором Роберт пишет, что Людвиг, Мина и «маленький Яльмар» – ему было тогда четыре года – передают привет тете Полин.
Яльмар Круссель с матерью, 1871 год
Из-за внебрачного статуса первенца Людвига мало что известно о его воспитании и обучении. Имеются сведения, что он якобы учился в технической гимназии в Бармене вместе с Эммануилом. После этого он стал работать на семейных предприятиях, в основном в нефтяной компании. Подобно другим сыновьям Людвига, Яльмару рано стали доверять ответственные задачи. Первые следы его деятельности датируются 1878 годом, когда ему было двадцать два года. «Зороастр», первый наливной пароход «Бранобеля», прибыл в Петербург, и Людвиг поручил Яльмару ответственность за его дальнейшую переправку в Баку – по каналам, Волге и Каспийскому морю.
Специализацией Крусселя была химия, и он якобы был самым близким сотрудником Людвига в заводской лаборатории в Петербурге. Они провели немало опытов, результаты которых реализовались в Баку. Яльмар активно участвовал в нефтяном деле, работая под эгидой Роберта. «Круссель – скорый строительный мастер, приятно видеть его устройства в Балаханах», – сообщил Роберт Людвигу в 1879 году в письме, дающем редкий портрет личности Яльмара:
Похоже, его интерес решительно лежит в этом направлении, тогда как утомительное ведение дел интересует его куда менее. В любом случае он станет отличным человеком, если его не слишком баловать. Являясь твоим воспитанником, он пользуется повышенным вниманием со стороны других служащих, и заметно, что у него уже есть потребность в этом. Я предупредил Яльмара об этом. Мной он избалован не будет, как бы я ни ценил и ни любил его. Нет никого, кем я был бы столь доволен, как им, и постепенно, с опытом, он будет еще полезнее.