Ночь

Нас встретил одетый под Дина Рида метрдотель, который назвал меня Книжником, а к даме обратился «Мисс Пшенка» (и я заметил, что ей это не понравилось). Рид провел нас вглубь хромированного зала и усадил рядом со сценой. Стоявший посреди нее микрофон больше всего напоминал гранату Buick Roadmaster 1948 года. Перед сценой помещался небольшой дансинг, обрамленный круглыми лампочками. Любят тут танцы.

Я раскрыл меню, на первой странице которого была изображена Мерилин Монро в классическом уорхолловском образе. Под вечно молодым секс-символом на фоне американского флага было написано название заведения: «Седая Мерилин».

Полистал страницы: бургеры с сыром чеддер, калифорнийские куриные крылышки, t-bone стейк, жареная картошка с кетчупом «Хайнц». Высокая американская кухня. Когда-то в дорогих местах старались воспроизводить кулинарные традиции небогатых японских деревень, жители которых ели только рис и рыбу, сейчас же модно стало подражать дешевым забегаловкам Нового Света. В напитках – большой выбор классики, от В-52 до классических лонг-дринков.

– Как такое может быть? – не выдержал я. – Мохито со свежей мятой и лимоном?

– Вполне возможно, – рассеянно ответила «Мисс Пшенка». Ее, похоже, что-то беспокоило. – У стены несколько комбинатов выращивают настоящие овощи с помощью специальных ламп. Полная замена солнечного света.

Я заметил на столах хромированные музыкальные автоматы с дырочкой для батарейки. Дорогие, черти: три песни – целый цинк! На сцену тем временем вышли музыканты: лакированные электрогитары, труба, саксофон. Сейчас будет громко. Богатые люди не любят говорить с теми, с кем делят стол.

– Слушай, у меня к тебе есть неожиданное предложение. – Я, осмелев, обратился к Даме Карнавала на «ты». – Давай отсюда сбежим? Зови меня тоже на «ты», без церемоний, хорошо?

– Куда? – Ее лицо по-прежнему выражало тревогу, но глаза радостно загорелись.

– Видел тут одну донерную, а куриных кебабов я не жрал аж с той поры, когда люди еще носили темные очки от солнца. Давай опустим весь этот пафос и просто натрескаемся курятины? И поговорим как люди.

– Ну я не знаю… – По всем законам жанра ей полагалось немного посомневаться. Но среди ее любимых литературных персонажей явно была не только Джейн Эйр, но и Великий Гэтсби, поэтому я надеялся, что она откликнется на мой призыв к революции.

Я поднялся, уверенно взял ее за холодную руку и потянул прочь.

– Пожалуйста! На нас смотрят! – выдохнула она, но руку не отняла. И в шепоте я услышал точно не Джейн Эйр.

Мы выбежали из «Метрополя», ее рука выскользнула из моей, но девушка пошла рядом, между нами возникла какая-то заговорщическая связь. «Пшенка», «Пшенка», – негромко слышалось вокруг, и мне хотелось защитить ее от прохожих и местных непонятных мне раскладов.

– Честно говоря, я очень люблю донеры, – бросала она мне обрывками, когда толпа прижимала нас ближе друг к другу. – Но мне их нельзя. – Тут нас снова разняло. – Благородные этого не едят. – Пауза, я пытаюсь приблизиться к ней, но волна относит нас в противоположные стороны. – Родные не позволяют. Но я иногда посылаю Марту… Я подожду вас, в смысле тебя… В сторонке подожду, пока ты купишь.

Нужно было выбрать место для пиршества. Но все закоулки, как и в любом городе с открытой канализаций, казались вонючими и грязными, а по проспекту быстрым потоком текла толпа. Свернув в заулок за сталинским домом, мы поднялись по пожарной лестнице на два этажа. Под крышей, на небольшой площадочке, можно было не бояться чужих глаз. Дама Карнавала осталась ждать, а я побежал добывать запрещенную еду, пищу богов.

Повар снова назвал меня «бей-эфенди», записал номер моего гостевого купона и осторожно поинтересовался, не тресну ли я, съев два больших свертка. И с виноватым видом попросил расписаться в ведомости, что беру я именно два. «Иначе Гильдии не компенсируют», – повторил он, а его руки уже колдовали: курица скворчала, падая с пирамидки, помидоры и огурцы накладывались горкой на мясо, и все это обнимала лепешка, покрытая пятнами, как луна. Когда повар достал готовые кебабы из электрической печки, когда я увидел хрустящие подпалины на конвертах с сочной курицей, я подумал, что самым трудным будет – принести сокровища моей подельнице нетронутыми.

Главная проблема в поедании донера – куда попадает первая капля из прорванного нутра. Как бы старательно ни оборачивал мастер оконечность фольгой, после нескольких укусов кебаб обязательно лопнет. Помня об этом, я заранее снял сюртук и жилет и кусал ароматный сверток, стоя буквой «Г», так что, когда мой кебаб протек, смесь салатного сока, кетчупа и белого соуса ляпнулась рядом с моей ногой. Дама Карнавала же, вероятно, «посылала Марту» за донерами только в мечтах: на третьем же укусе она получила кровавую кетчупную рану прямо на воротник своего королевского платья.

– Ой! – вскрикнула она.