Ночь, когда она исчезла

Но сейчас он спит, и они вместе перешли мост очередного дня, и ее любовь к нему такая же всеобъемлющая, как и ее любовь к двум детям, которых она родила сама, особенно сейчас, когда он рядом, но не бодрствует, когда у нее есть двенадцать часов, чтобы побыть самой собой.

Она открывает бутылку вина и наливает себе немного в бокал. Холодный поцелуй вина, когда оно попадает в нижнюю часть ее желудка, доставляет ей мгновенное удовольствие. Она делает еще один глоток и берет телефон, собираясь провести некоторое время, бездумно просматривая свою ленту в Фейсбуке. Но как только ее большой палец касается синего значка на экране, его стирает входящий телефонный звонок.

Дом Маккой.

Она прочищает горло и нажимает на иконку ответа.

— Ким. Это я, Дом. У нас есть кое-что новое. В Мейпол-Хаусе. Можете приехать?

У Ким перехватывает дыхание.

— Хм. Я только что уложила ребенка. Я одна. Мне не на кого оставить его. Можете мне просто сказать, что такое?

Секунда молчания, а затем он говорит:

— Хорошо, Ким, дайте мне пять минут. Десять. Я приеду к вам сам. Ждите.

Десять минут растягиваются в восемнадцать, прежде чем по стеклянным панелям ее входной двери наконец скользит тень Дома. Ким открывает ему еще до того, как он звонит в звонок, и ведет его в гостиную. Пока она ждала, она перелила вино обратно в бутылку и поставила его в холодильник. Она взбила подушки и убрала игрушки Ноя. Она собрала волосы назад и надела носки, чтобы Дом не видел ее неухоженных ногтей на ногах.

— Как ваши дела? — начинает Дом, садясь в синее, обтянутое джинсовой тканью кресло, в которое он всегда садится, когда приходит к Ким с новостями.

— Я в порядке, — говорит она. — Просто устала. Ну, вы понимаете.

— Да, — говорит Дом, — и полностью вам сочувствую.

Он больше не носит обручального кольца. Ким впервые заметила это около шести месяцев назад. И он похудел. Она нетерпеливо смотрит на него, ожидая услышать что-то хорошее.

— Керрианна Маллиган позвонила нам около часа назад. Ее дочь увидела со своего балкона что-то на территории колледжа. Она пошла посмотреть и нашла вот это.

Он поворачивает к ней свой телефон и показывает ей снимок. На нем что-то вроде той прибитой к забору картонной таблички, которую подруга директора школы обнаружила неделю назад.

— Что это? — хрипло спрашивает она. — Что это было?

Он поворачивает телефон к себе, проводит пальцем влево по экрану и снова поворачивает его к ней. Она смотрит на изображение. Это какой-то предмет в прозрачном пакете с надписью. В этом нет никакого смысла.

— Что это? — спрашивает она.

— Что ж, — говорит Дом, — я надеялся, что вы нам это скажете.

Она кончиками пальцев увеличивает на экране изображение. Это странный металлический инструмент с загнутым концом и U-образной выемкой, похожий на маленькую садовую лопатку.

— Я не знаю, что это такое. Я понятия не имею.

Она видит, как по лицу Дома промелькнуло разочарование.

— Что ж, — говорит он, — эту вещь отправили на экспертизу, так что, надеюсь, там поймут, что это такое. А пока мы все еще ждем ответа криминалистов по поводу отпечатков пальцев на кольце и коробке, но буду с вами честен, Ким, там все выглядит не слишком оптимистично. И, похоже, уже пришел анализ почерка, так что завтра я первым делом займусь им. В общем, еще есть над чем поломать голову.

Он улыбается ей, и она знает: он пытается казаться оптимистичным. Но вместе с тем она знает, что все идет не так, как он надеялся, потому что, хотя речь идет об исчезновении ее дочери, его неспособность раскрыть загадку ее исчезновения очень глубоко расстраивает Дома.

— Спасибо, Дом. Спасибо вам за все, — с улыбкой говорит она.

— Я бы рад взвалить на себя больше дел, — отвечает он. — Мне кажется, что я вечно сижу сложа руки. Но это, — говорит он, засовывая телефон в карман, — лучше, чем ничего. Кто-то что-то знает, и этот кто-то хочет, чтобы мы знали то, что знает он. Так что держите ушки на макушке, Ким. Будьте бдительны. Если вдруг услышите что-то от кого-то, если кто-то скажет вам, что видел что-то странное, немедленно дайте мне знать. Договорились?

Он серьезно смотрит на нее. Она улыбается и говорит:

— Конечно.

И на мгновение ей кажется, что она может добавить: «У меня есть вино. У вас есть время?» Но тотчас понимает, что, конечно же, у него нет времени, что он занят работой, что он за рулем и ему еще ехать домой. У него своя собственная жизнь, дети, которых нужно уложить в постель, и он сделал то, ради чего пришел сюда, и, конечно, вряд ли захочет остаться и пить вино с уставшей, печальной женщиной. Поэтому она тоже встает и провожает его до двери.

— Завтра я первым делом снова свяжусь с вами. Берегите себя, Ким.

— Да, — говорит она, хватаясь за край двери. Она ощущает острую потребность быть ближе к другому человеку, потребность чего-то большего, нежели только она, Ной, этот дом и все эти вопросы, что до сих пор остаются без ответа. Затем она закрывает за ним дверь и тотчас сует в рот кулак, чтобы сдержать слезы.

— 36 – Май 2017 года