–
– Так вот почему ты не согласился пожить у меня первые несколько дней после приезда в Мирквуд? Оказывается, я тебе не нравлюсь. А я подумал, что ты не хочешь меня стеснять.
– Ох, Вивиан, сделай одолжение – помолчи! – Он ускорил шаг, но я за пару секунд нагнал его. – Или ты помолчишь, или мы найдем более подходящую тему для разговора.
– Ты не хочешь обсуждать Лорену, Сару, женщин в целом и секс. По-моему, ты слишком избирателен в этом плане. Что мы обсудим? Может, книги?
– Ты читал «Тропик Рака» Миллера? «Жюстину» де Сада? «Декамерон» Боккаччо?
– Нет.
– Саймон, ты
– Редко. Я не люблю читать. Кроме того, у меня нет на это времени. Давай обсудим что-то другое. Изольду, к примеру. Тебе ведь нравится эта тема.
– Ну что же, давай обсудим Изольду.
– Дурацкая история с этой запиской в телефоне, да? – спросил он.
– Это ты о том, что я не должен был ее найти?
– Ты так ничего и не понял? – В его голосе звучала если не жалость, то какое-то подобие сочувствия. – Билл сам написал эту записку и вроде как случайно перепутал свой телефон с телефоном Долорес. И, надо признаться, довольно точно все рассчитал. Кроме того, что Изольда тогда не должна была быть у тебя в гостях.
– Надеюсь, ты
– Отличная тема для шуток! В отличие от тебя, я не страдаю отсутствием чувства юмора.
– Ты хочешь сказать, что таким образом он просто хотел от меня избавиться?
– А заодно и от меня. Правда, до сих пор не возьму в толк, каким образом ему удалось испортить тормоза моей машины. Но это уже детали.
Мы снова отправились в путь, и некоторое время хранили молчание. Я переваривал полученную информацию, а Саймон не торопился заговаривать.
– Действительно, дурацкая история, – наконец, подал голос я. Ветер усиливался, собирался дождь, и теперь мы шли почти бегом. – Это, наверное, прозвучит глупо, но сейчас я думаю о том, что я к ней что-то чувствовал. Может быть, я даже ее…
– Не береди душу, – попросил Саймон. – И не думай, что я, как твои пациенты, буду выкладывать тебе все свои мысли.
– Ты, наверное, когда-то мечтал, что вы с ней будете жить долго и счастливо, а по саду вашего маленького домика за городом будут бегать детишки?
– В молодости она сделала три аборта. Не думаю, что после этого она могла иметь детей.
– Так вот почему она так беспечно относилась к вопросам контрацепции. Что же. Получается, что мы с тобой – два идиота, Саймон?
– Два
Доминик Смит, представившийся другом и «в каком-то смысле коллегой» Лорены (когда мы подошли к дому Изольды, они ждали нас под навесной крышей одного из магазинчиков), оказался высоким темноволосым мужчиной с карими, почти черными глазами, резковатыми чертами лица и правильной формы носом, который наводил на мысли о его восточном происхождении. Он обнимал Лорену за плечи чуть более властным для друга жестом, но Саймон сделал вид, что не заметил этого, а я не стал акцентировать на этом внимание.
– Ну и наломали вы дров, господа, – сказал он после того, как мы познакомились. – Хорошо, что это не зашло слишком далеко, и мы можем все исправить. Правда, не совсем без жертв.
– Не совсем без жертв? – переспросил Саймон.
– Он тут не при чем, – сказала она. – Это моя вина.
– Его вина в том, что в свое время у него не хватило духу бороться за счастье. Впрочем, ваша вина, доктор, состоит в том же, – продолжил он, посмотрев на меня. – Ладно. Нет смысла возмущаться. Это надо было делать раньше.
– Прекрати, – осадила его Лорена. – Давай лучше объясним то, что мы… решили предпринять.
Доминик кивнул и принял выжидательную позу, скрестив руки на груди. Лорена внимательно оглядела нас с Саймоном.
– Надеюсь, вы не поссорились в очередной раз? – спросила она.
– Нет, – ответил я.
– Только повздорили, но потом нашли общий язык, – дал более развернутый ответ Саймон.