Ночь, когда цветет папоротник (СИ)

- Это не смешно! - закричала она на него и, не успел Дерек сообразить, что Луиза собирается сделать, схватила его за лапы, дернув к себе. Когда мокрый и облезлый волчонок, встряхнув обсосанными ушами, уставился на нее несчастными глазками, она рассмеялась от его жалкого и непотребного вида. - Боже, какой ты страшненький.

Дерек обижено фыркнул и, ухватившись когтями за ствол, подтянулся, выбираясь из воды. Но Луиза коварно подкралась сзади и, едва волчонок успел отряхнуться и прийти в себя, снова его утопила.

Вдоволь набултыхавшись, набесившись и наглотавшись воды, они поплыли к берегу, выбрались на него и завалились в траву. Луиза прикрыла лицо рукой, когда Дерек отряхнулся, окатив ее снопом брызг, и улыбнулась его недовольной морде, после нагло показав ему язык. Сам виноват! Нечего было ее в воду толкать!

- Иди сюда, бука, - она ухватила хмурого волчонка за уши и, приподнявшись навстречу, смачно поцеловала его в нос. - Неси палочку. Давай поиграем.

Дерек неохотно встал и отправился на поиски подходящей палки. Луиза тем временем стянула с себя мокрое платье, повесив его сушиться, и подождала, пока волчонок вернется. Забрала у него палочку, потрепав по ушам, и бросила ее… в воду.

Дерек заскулил.

- Плыви, плыви, - заявила она ему, кивнув на уплывающую деревяшку. И волчонку ничего не оставалось, как снова полезть мочиться.

Издеваясь над ним, Луиза совсем забыла о том, что несколько дней назад погибла ее семья, что вчера были похороны и сегодня утром она пришла сюда, чтобы не встретиться со своим хвостатым другом, а утопиться.

***

- Дерек! – раздался звонкий девичий голосок, эхом прокатившийся над пожелтевшей, но еще цветущей поляной. Сырая серая земля вспаханных и оставленных отдыхать до следующей весны полей стала напоминать уродливые проплешины в равнинном покрывале, растянувшемся на многие мили. В вечно зеленой кайме хвойных лесов появлялось все больше желтых, оранжевых и красных пятен. На земли Бейкон-Хиллза опустилась осень.

– Дерек, да где же ты? – прокричала Луиза и весело побежала босиком дальше по мокрой от росы траве, драгоценными, металлическими оттенками блестевшей под лучами восходящего, но уже не гревшего солнышка.

- Дерек! Выходи! Хватит играть в прятки! – рассерженно крикнула девочка, теряя терпение. - Дерек!

Сегодня на Луизе было простенькое, хлопчатое платьице, из-под которого торчали длинные, долговязые, как у жеребят, ноги с грязными и саднящими коленками. Ей было уже одиннадцать, но она не прекращала падать, теперь, правда, с заборов и деревьев, по которым так любила лазить. Самый крутой полет случился вчера, с крыши курятника. Из рукавов куртки, которая давно была ей мала, высовывались худые, как палки, но жилистые руки, привыкшие с детства к тяжелой работе. Чумазая, как и всегда, но от этого ее личико не утратило того простого детского очарования, которое пропадает с годами, становясь либо совершенной красотой, либо конченым уродством – природа, как всегда, бросалась из крайности в крайность.

- Я колбасу принесла! - привела Луиза последний и решающий довод, зная, как выманить волка из его укрытия.

За ее спиной раздался топот, и девочка тут же повернулась, увидев несущегося к ней во весь опор черного волка, успевшего подрасти за эти четыре года и стать больше, чем она, так что на ручках его уже особо не потаскаешь при всем желании. Но Дерек, увы, еще не дорос до размера пони, чтобы на нем можно было кататься. Ничего, она подождет еще, а уж потом!.. В предвкушении Луиза заулыбалась.

Услышав голос Лулу и заветное слово “колбаса”, Дерек перестал в запале раскапывать мышиную нору и помчался к своей единственной двуногой подруге. Он бежал все быстрее, взрывая когтями землю, чтобы увеличить сцепление, и в какой-то миг ему показалось, что он сейчас взлетит. Его охватило волнительное чувство полета - когда перестаешь ощущать твердую почву под лапами и каждый прыжок, следующий за рывком, растягивается до бесконечности. Все его естество заходилось в безудержном восторге, исчезло давящее чувство земного притяжения, и вместе с ним - земные законы. В такие мгновения веришь, что можешь вырваться из склизких и отвратительных щупалец реальности, взмыть в небеса и освободить не только свое тело, но и разум от всех этих тянущих к земле тяжелых мыслей. В ушах звучала музыка ветра, с которым он слился в едином порыве.

Высунув язык и тяжело дыша после изматывающего бега, Дерек рысцой финишировал у ждавшей его Луизы. Сердце отдавало бешеный ритм в ушах, мышцы ныли от перенапряжения, но Дерек был настолько счастлив и опьянен все еще пульсирующим внутри чувством полета, что даже не замечал боли и усталости. Он долгое время не разрешал себе принимать истинный облик, а теперь наступила долгожданная свобода. Хотелось выть, носиться за хвостом по кругу, валяться в грязи, мчаться по колее, поднимая брызги грязи, и, не останавливаясь, бежать за солнцем до самого горизонта.

А еще хотелось колбасы.

Луиза расхохоталась, глядя на до неприличия довольную, испачканную землей волчью морду.