Ночь, когда цветет папоротник (СИ)

- Прости, - раздался до боли знакомый голос, сочувствующий ему, и волк, услышав свист из-за спины, только успел обернуться, как стрела стремительно вошла в его лопатку, вырвав невольный рык. Резкая боль разозлила его лишь сильнее, он схватился за древко, пытаясь вытащить наконечник из горевшей огнем плоти, паленый запах которой ударил в ноздри, но смог лишь обломить его. Чертовы серебряные стрелы Арджентов.

Свист. Стрела вошла в воду, застряв между камней. Дерек ускользнул и направился к пульсирующему ало-желтому силуэту охотника, затаившегося на высоком берегу. Тот отбросил лук и схватился за пистолет. Волк разъяренно лязгнул клыками и бросился на него, преодолевая десятки метров вверх в мощном прыжке.

- Крис, осторожно!

Пуля попала в живот, инерция от ударной волны отбросила волка в сторону. Он с трудом приземлился на все четыре лапы и заревел от бессильной ярости и жгучей боли. Аконитовые пули? Серьезно? Они думают, что смогут оставить его этим? Или убить?

По ушам резанул дикий вой ультразвуковых излучателей, заставивших его мозги вскипеть и тело забиться в агонии. В глазах померкло, рассудок помутился. Он заметался, натыкаясь на деревья, стараясь спастись от этого звука, но звон нагонял его и становился все сильнее. Еще немного, и его голову просто разорвет на части изнутри. Давление было невыносимым.

И вдруг все закончилось. Волк попытался сфокусировать взгляд. Просвистевшая пуля вонзилась в дерево над его головой, осыпав фейерверком искр и паленых щепок. Поддававшись инстинктам, он побежал.

После стольких дней заточения под землей воздух казался непривычно ледяным и свежим, а все вокруг слишком ярким. Дерек скучал по этой свободе. Ему не хватало земли, леса, неба. Но сейчас он чувствовал лишь хриплое дыхание смерти за спиной и слышал ее холодящий душу загробный смех. В голове пульсировала одна-единственная мысль. Нужно убежать. Как можно дальше, от всех, от себя. Лунный свет слепит, из темноты тянутся скользкие, трупные щупальца черных теней, ветер пытается сбить с пути, колючие ветки хлещут по морде, стремясь выцарапать глаза. Цель одна – бежать, не смотря по сторонам, только вперед и только бежать. Нельзя останавливаться, даже если болят и ноют лапы, в легких не хватает воздуха, а кровь кипит от растворяющего стенки сосудов аконита. Нельзя оглядываться, потому что тени сожрут заживо и ослепительный свет выжжет глаза. Отвратительный вкус крови в пасти гонит дальше – это придает сил. Такой сладкий, почти приятный стальной привкус, и стоит невероятных усилий вспомнить, что это всего-навсего яд. Скорость все больше, и в ушах нарастает гул ветра, а вместе с ним в стиснутых мигренью висках колотится работающее на переделе сердце. Откуда-то сзади доносится звук мотора, земля внезапно уходит из-под лап и… падение. Полет. Невесомость. Несколько секунд. Ледяные и жесткие объятия озерной воды. Инстинкт говорит плыть к поверхности. В легких кровь и вода, колит и холодно. Слишком холодно. Глоток воздуха раздирает изнутри, будто вместо него он вдохнул стеклянную, жалящую крошку.

Дерек ползком выбирается на берег, кашляя кровью. Серебро внутри жжет, от аконита плавятся нервы. Хочется лечь, передохнуть, но он не может, не имеет права. Поэтому он поднимается и бежит дальше, больше не останавливаясь.

Плевать, что больно двигаться, нечем дышать, что боль становится агонизирующей, и не осталось сил ее терпеть. Внезапный рывок уводит землю из-под лап. Снова падение, короткое и еще более жесткое, из груди рвется вой, когда удар приходится на поврежденное плечо, загоняя наконечник стрелы еще глубже в кость. Дерек пытается встать, рычит на себя от злости и бессилия, рвет окровавленными клыками траву, скребет когтями сырой дерн, но не может: лапы подкашиваются, трясутся, разъезжаются. Сначала он садится, потом заваливается на бок. Горько. Кровь уже не кажется сладкой. В ней одно серебро, аконит и боль. Ему остается только лежать, смотреть, как над колышущимся темно-изумрудным морем по усыпанному звездами небу плывут подсвечиваемые луной облака. Тихо, неспешно, умиротворенно. Последние мгновения свободы. Счастья. Простого счастья, пусть и животного. Так хочется жить. Парить с ястребами над полями и лесами, чувствуя обжигающие лучи солнца на крыльях. На пару секунд ему действительно кажется, что он птица. Он видит бескрайние луга под собой, сочную, высокую траву, по которой ветер гонит волны, все усеяно белыми ромашками, словно маленькими солнышками, и ярко-синими васильками, похожими на капельки озер. Видит леса, светлые, шелестящие, березовые, темные, еловые, и сверкающие серебристые нити рек, завершавших изысканную картину. Все кругом заливает голубая синь летнего неба, свет просвечивает сквозь невесомые перья и тонкими лучиками расходится дальше, наполняя мир под ним жизнью и теплом. Его радостный, восторженный крик переливчатым эхом раскатывается по полям…