Ночь морлоков

Все мои недавние усилия, все старания настигали меня, словно все это время яды усталости и обессиливания вытекали в некую низину, а я в конечном счете споткнулся и упал в эту бездонную лужу. Может быть, Артур, истинный герой, способен сражаться без устали и передышек, но обычный человек вроде меня рано или поздно начинает сдавать. Даже кости мои ныли от усталости, я хромал от всепроникающих влаги и холода. Одно дело сознательно идти на риск, вступая в схватку с более сильным противником, и совсем другое – просто вступить в бой без надежды. Тогда роковые яды отчаяния переполняют человека, обрекая его на поражение.

Я видел, что Тейф чувствует то же самое, хотя ничего подобного вслух она не произнесла. Она сидела в углу комнаты, в которой мы остались вдвоем, смотрела на пустой кубок в ее руках и не видела его.

Я праздно подтащил к себе лежащий на другом конце стола матерчатый сверток. Фелкнап принес наш несчастный Экскалибур из надежного хранилища и оставил его нам, а уставшего Клэггера увел в кровать. Я не мог понять, какими мотивами руководствовался профессор, поступая так, а не иначе. Я взял сверток; материя, в которую был завернут меч, загрубела и потемнела под воздействием нечистых сточных вод. Веревки, которыми был обвязан сверток, легко снялись, и материя упала с меча сама по себе. Экскалибур лежал в мерцающем свете факела.

Какое нечестивое соитие науки и колдовства ослабило это древнее оружие?! Даже в этом ущербном состоянии, когда принадлежащая ему по праву сила рассредоточилась по жестоко удаленным дубликатам, его вид производил сильное впечатление. Сверкающий металл клинка в свете факела отливал красным как кровь светом, тем же огнем сверкали и драгоценные камни в глазах двух змей, которые обвили собой эфес. Блеклая и неразборчивая руническая надпись на клинке влекла и требовала разгадки, когда пальцы проходились по ней. Гнусное дело совершил тот, кто затер эти священные знаки. Когда их снова осмысленно прочитает тот, кому они предназначались? Рука, которая по древнему праву должна была держать это оружие, быть может, в этот самый момент прижималась к сбоящему сердцу в старческой груди.

Я чувствовал, что Тейф перевела на меня взгляд, когда я ухватился за эфес и поднес меч к лицу режущей кромкой вверх. Столько всего, казалось, держится на этой ровной линии, которая, оставаясь неподвижной, рассекала густой нездоровый воздух. И я был не последним из тех, кто держался на этой линии. Что станется теперь? Я мог положить меч и отползти, сгорая от стыда, умереть здесь или наверху; где – не имело значения. Или другая сторона меча несла в себе больше боли и доставляла более жестокую смерть, не давая даже самой малой надежды на то, что твои испытания не пропадут даром. Ничего для поддержки тебя в сражении, кроме твоей воли и веры, настолько слепой, что она даже не видит, как темна долина, по которой идет.

Хотя предательское коварство оставило мечу только четверть от его исконного веса, держать его в вытянутой руке перед собой было нелегко, и предплечье начало болеть. Я неторопливо, не жалея времени, оглядел меч по всей его сверкающей длине, потом осторожно опустил его на материю, расстеленную на столе, заново завернул меч и посмотрел на лицо Тейф, замершее в ожидании.

– Мне в голову пришла одна мысль, – сказал я будто невзначай, хотя мое сердце бешено колотилось от близости выбора между жизнью и смертью. – Можно даже назвать эту мысль планом, – продолжил я. – Скажите, что вы об этом думаете…

9. Гостеприимство морлоков

– Идите прямо по этому туннелю, – сказал профессор Фелкнап, его костлявая рука дрожала, указывая нам направление. – Путь неблизкий, и немалая часть в конце его обвалилась. Идите по завалу до Т-образного перекрестка, там повернете направо. Если вас будут беспокоить крысы – а они в этих краях крупнее, чем обычно, – отгоните их факелом, они сразу убегут. Там вы увидите огни лагеря морлоков, если они не нападут на вас раньше.

Я кивнул, подняв Экскалибур, завернутый в свежую материю, и кожаными ремнями закрепил у себя на спине. Уже знакомая тяжесть меча между лопатками придавала мне силы.

– Отлично, – сказал я. – Правый поворот на Т-образном перекрестке. Не сомневаюсь: мы их найдем без труда.

– Для вас, возможно, было бы лучше сбиться с пути. – И без того худое лицо профессора вытянулось еще сильнее, словно его челюсть отяжелили дурные предчувствия. – Этот ваш план представляется мне не чем иным, как короткой прогулкой к смерти.

– Вы можете предложить что-нибудь лучше?

– Нет, – ответил профессор. – Не могу. Может быть, если бы я еще подумал…

– Времени на это нет, – сказал я. – Никто не знает, сколько дней или часов нам осталось. Либо мы с Тейф рискнем, либо отползем в какой-нибудь самый дальний уголок Мира потерянной монетки и будем там ждать смерти.

– Тогда ступайте. – Фелкнап на секунду стиснул мою руку. – Лучше рискнуть и если встретить смерть, то на ногах, чем оставаться здесь с двумя немощными стариками.