Ночь ожившего болванчика-2

— Это болванчик! — настаивала я. — Я не трогала его, папа! Я не двигала его рукой!

— Не смешно, — проворчал папа. — Ты же знаешь, я не люблю розыгрышей.

Я открыла рот, чтобы ответить, но не смогла издать ни звука. И решила, что лучше замолчать по-хорошему.

Разумеется, папа не поверит, что это болванчик дал ему оплеуху.

Я и сама-то в это не верила.

Должно быть, исследуя его голову, папа слишком сильно за что-нибудь потянул. И дернул рукой болванчика, сам того не зная.

Так я это себе объясняла.

Да и какие еще могли быть объяснения?

Я извинилась перед папой. Потом мы омыли лицо Слэппи мокрой губкой. Затем почистили его хорошенько и побрызгали в голову антисептиком.

Вид у него стал просто на загляденье.

Я еще раз поблагодарила папу и поспешила к себе в комнату. Там я усадила Слэппи в кресло рядышком с Деннисом. После этого я позвонила Марго.

— У меня новый болванчик, — радостно сообщила я. — Так что теперь я смогу выступать перед детьми. В «Доме Вечеринок».

— Вот здорово, Эми! — воскликнула Марго. — Теперь все, что тебе нужно, это номер.

Она была права.

Мне нужны были шутки. Много шуток. Если я собираюсь выступать со Слэппи перед детворой, мне понадобится достаточно длинный комедийный номер.

На следующий день после уроков я первым делом поспешила в библиотеку. Там я взяла все книги шуток, какие только смогла отыскать. Отнеся домой, я их тщательно изучила. А потом выписала все шутки, которые можно было использовать для Слэппи.

После ужина мне полагалось делать домашнее задание. Вместо этого я репетировала со Слэппи. Сидя перед зеркалом, я наблюдала за нами обоими.

Я изо всех сил пыталась говорить внятно, не шевеля при этом губами. И столь же усердно старалась двигать ртом Слэппи так, чтобы казалось, будто он и впрямь разговаривает.

Работать с его ртом, одновременно вращая глазами, было весьма нелегко. Но спустя некоторое время я более-менее наловчилась.

Я попробовала со Слэппи несколько «тук-тук шуток». Мне казалось, что они вполне могут понравиться совсем маленьким детям.

— Тук-тук, — заставила я сказать Слэппи.

— Кто там? — спросила я, глядя ему в глаза, словно действительно разговаривала с ним.

— Помойка, — сказал Слэппи.

— Какая еще помойка?

— Помой-ка ноги. Воняют же!

Я отрабатывала каждую шутку снова и снова, следя за своим отражением в зеркале. Я хотела стать по-настоящему хорошей чревовещательницей. Хотела оказаться на высоте. Хотела так же блистать со Слэппи, как блистала Сара со своими картинами.

Я отрепетировала еще несколько «тук-тук шуток» и несколько анекдотов про зверей. Шуток, которые, на мой взгляд, должны были показаться смешными маленьким детям.

Опробую их на Вечере Семейного Дарения, решила я. Папа наверняка обрадуется, увидев, как усердно я занимаюсь со Слэппи. По крайней мере, можно не беспокоиться, что Слэппи потеряет голову.

Я посмотрела на сидевшего в другом конце комнаты Денниса. Он скорчился в кресле, печальный и заброшенный, голова его склонилась набок, так, что почти касалась плеча.

Потом я снова подняла Слэппи и повернулась к зеркалу.

— Тук-тук!

— Кто там?

— Гиппопотам.

— Какой еще гиппопотам?

— Гиппопо — там, а я — тут!

В четверг мне не терпелось поскорее закончить ужин и начать Вечер Дарения. Я не могла дождаться, чтобы показать родным мой новый номер со Слэппи.

Сегодня на ужин были спагетти. Вообще-то я люблю спагетти, но Джед вечно портит мне аппетит.

Он такой паршивец! Сидя напротив меня, он то и дело разевал рот, демонстрируя мне пережеванные спагетти. Потом хохотал до упаду. И соус от спагетти тек по его подбородку.

К тому времени, как ужин подошел к концу, Джед успел размазать соус по всему лицу и по скатерти вокруг своей тарелки.

Никто, похоже, этого не заметил. Мама и папа были слишком заняты тем, что слушали, как Сара хвастается своими оценками. Типа для разнообразия.

Результаты нам должны были выдать завтра. Сара была уверена, что по всем предметам получит «отлично».

Я тоже была уверена. Уверена, что НЕ получу «отлично» по всем предметам!

Я была бы рада вытянуть математику хотя бы на троечку. В последних двух контрольных я здорово накосячила. Да и с естествознанием, судя по всему, дела обстояли неважно. Метеозонд, который я смастерила для научного проекта, развалился на куски, так что я до сих пор его не сдала.

Доев спагетти, я собрала остатки соуса ломтем хлеба.

Когда я подняла глаза, у Джеда из носа торчали две морковные палочки.

— Смотри, Эми. Я морж! — ухмыльнулся он и с утробным «ур-ур-ур!» принялся хлопать руками, точно морж ластами.

— Джед, прекрати! — прикрикнула мама, скривившись от отвращения. — Немедленно вытащи их из носа!

— Заставь его съесть их, мама! — крикнула я.

Джед показал мне язык. Тот был оранжевый от соуса для спагетти.

— Посмотри на себя. Весь извозюкался! — негодовала мама. — Иди умойся. Марш! Живо! Смой весь соус со своей физии.

Джед застонал. Но все-таки поднялся из-за стола и поплелся в ванную.

— Он хоть что-нибудь съел? Или только по себе размазал? — спросил папа, закатив глаза. Вообще-то, у него самого подбородок был в соусе, но я почла за лучшее промолчать.