Ночь шинигами

Но, не успев ответить, ледяная женщина закричала. Ладонь ее, что лежала на моем лице, обратилась в пепел и рассыпалась, осколки взметнулись на фоне белоснежного пейзажа спиральным вихрем, словно рой мух. Юки-онна выдернула другую руку из моей груди, но и та уже превратилась в пепел.

Мои кисти запульсировали. Я посмотрела вниз и увидела, как проступают красные вены, как растворяется кожа, пока от пальцев не остались только кости.

– Что ты со мной сделала? – закричала Юки-онна, рухнув на землю.

– Я… я не знаю, – прошептала я, глядя, как моя кожа становится все прозрачнее, алые вены ползут вверх, исчезая в рукавах.

С диким криком ёкай вырвалась из моего сознания.

Я стояла в морозных горах Ширакава-го. Мои легкие были полны льда, Юки-онна закрывала мне рот рукой. Ее широко распахнутые испуганные глаза встретились с моими.

А затем острый конец палки Хиро пронзил голову чудовища.

Рука снежной женщины упала, и лед внутри меня мгновенно растворился. Тело молниеносно исцелилось, волна жара опалила горло. Я наклонилась вперед, кувшин с керосином пролился на землю, оказавшись бесполезным. Нивен и Хиро подняли меня на ноги и потащили по снегу. Я выкашляла воду и протерла глаза, потому что мир все еще выглядел искаженным и неправильным.

Позади ёкай издала крик раненой птицы. Удар Хиро ее не убил.

Каблуки застряли в снегу, и я вырвалась из хватки Нивена, невзирая на протесты. Затем махнула рукой в сторону брошенного фонаря и взорвала поток света и огня, который обрушился на чудовище. Она снова закричала и упала на руки, пламя заискрилось на кончиках ее волос, устремляясь к макушке. Ветер донес до нас запах огня и гнили вместе с осколками голубых углей. В одно мгновение пламя охватило Юки-онна. Я осмелилась выдохнуть и потянулась к рукаву Нивена.

Но тут на одежде снежной женщины образовался слой белого льда, будто ее кимоно превратилось в стекло. Огонь погас, лед с шипением взметнулся паром и поднялся над ёкай туманным облаком.

Юки-онна с оглушительным треском перекатилась на четвереньки. Возможно, это осыпалась ледяная кожа или дробились кости. Я упала на Нивена, пытаясь уберечься от скрежета, который царапал тонкую ткань барабанных перепонок.

Ледяная женщина поднялась; каждый ее позвонок вставал на место, пока она не выпрямилась во весь рост, возвышаясь над нами и покачиваясь вместе с вечнозелеными деревьями. Какое-то мгновение она смотрела на нас с тем же пустым безразличием, что я наблюдала вблизи. Затем сделала шаг вперед, и снег захрустел под ее босыми ногами, как тысячи стеклянных осколков.

Хиро метнул в Юки-онна лампу и взмахнул рукой, когда та взлетела в белое небо. Свет вспыхнул так ослепительно, что перед моим взором заплясала тысяча бесформенных фигур, даже пришлось зажмуриться. Наверное, Хиро был куда сильнее, чем я думала, потому что его фонарь пылал ярким солнечным светом, гораздо ярче, нежели тот, которым я атаковала Айви. Пламя опалило волосы ёкай и обожгло лицо, она закричала и упала, но тут же вокруг нее снова закружился ледяной вихрь, с шипением погасив огонь. На этот раз Юки-онна вскочила почти мгновенно.

– Бежим! – прошептала я еле слышно, дергая Нивена за рукав. – Быстрее!

Я попыталась шагнуть по льду, но ноги задрожали, и я вцепилась в пальто брата, чтобы удержаться. Ёкай подскочила, вытянув руку, температура падала так быстро, что каждый вдох причинял боль, тысяча зазубренных снежинок царапали горло. Я отпрыгнула в сторону, воспоминание о том, как ледяные руки рвали мое тело, вспыхнуло в памяти, разжигая панику.

Я споткнулась и повалилась вперед, увлекая за собой Нивена. Хиро возник рядом и попытался подхватить меня под мышки, но снег под моими ладонями заледенел: его накрыла тень ёкай. Времени на бегство не оставалось. Я сорвала перчатку и сунула руку в карман, пальцы сомкнулись вокруг часов.

Рой снежинок застыл, завывания ветра смолкли. Нивен и Хиро замерли по обе стороны от меня. Тишину нарушало лишь мое собственное прерывистое дыхание. Покрытая коркой льда Юки-онна склонилась над нами, потянулась бледной рукой, но не смогла приблизиться. От резкого перепада адреналина у меня подкосились ноги, и я едва не упала лицом в снег. Каким-то образом мы выжили. Я почти прошептала благодарственную молитву Анку, но опомнилась: больше он не мой бог.

Но заморозка времени не остановила убийственный холод, о чем напомнило стылое серебро часов в голой руке. Металл пустил ледяные кинжалы по сухожилиям запястья и грозился впиться в ладонь. Я сорвала зубами перчатку и прикоснулась к лицу Нивена. Он отшатнулся, очнувшись от заморозки времени.

– Рэн, ты в порядке? – Брат схватил меня за руку.

Но объяснять было некогда. Я кинулась к Хиро и прижала пальцы к его щеке. Дух-рыбак тут же врезался в меня, пытаясь убежать от угрозы. Он не заметил, что ёкай неподвижна.

Нивен оттащил Хиро, тот крутанулся, изумленно воззрившись на застывшую Юки-онна и висящие в воздухе снежинки.

– Это… – Хиро непонимающе смотрел вокруг. – Рэн, это ты сделала? Но…