Ночь ведьмы. Книга первая

Ее губы кривятся от отвращения, и я вижу, как напрягается ее тело.

– Есть разница, – тихо говорю я, – между человеком, который придерживается личных убеждений, и человеком, готовым убить любого, кто не разделяет этих убеждений.

Этого недостаточно, чтобы убедить ее. Я немедленно понимаю это. Ее руки сжимаются в кулаки, взгляд возвращается к двери, хотя она знает, что не сможет меня побороть. Для нее, полагаю, Бог, которому я молюсь, и тот, во имя которого архиепископ убивает, – один и тот же бог. Возможно, так оно и есть. Я не знаю. Знаю только, что когда молюсь, то не о смертях. Я молюсь о прощении.

И уверен, что не одинок. В вере – не только в Бога, но и в добрых христиан, которые не хотят заливать улицы города кровью. Людей, которые с отвращением смотрят на мой плащ, тех, кто осмеливается плюнуть в меня… Они – мой единственный источник надежды.

Фрици смотрит на меня, широко раскрыв глаза. Она все еще насторожена.

Все еще не доверяет мне.

Я понимаю, будет бесполезно указывать на то, что не каждый человек, преклоняющий колени в молитве, согласен с архиепископом и его режимом террора. Так что даже не поднимаю этот вопрос.

Фрици – девушка, которой не нужны слова и обещания. Ей нужны правда и действия.

Я встречаюсь с ней взглядом и не отворачиваюсь.

– Я с самого начала доказывал тебе, что мои действия не продиктованы личной выгодой и в них нет насилия. И теперь я прошу тебя о помощи.

Она наклоняет голову, но не отвечает.

– Ты можешь вернуть мне сестру? – спрашиваю я, голос надламывается. Хильда бы знала, что делать. Она всегда знала.

Фрици отводит от меня взгляд.

– Я наложила на нее защитное заклинание, – говорит она. – Пыталась ее спасти. Это было все, о чем я думала: безопасность для нее. – Она замолкает, ее лицо пустеет. – Я не могу его отменить.

– Не можешь или не хочешь?

Она прикусывает губу.

– Не могу, если вернуть ее равносильно тому, чтобы подвернуть опасности.

У меня внутри все переворачивается. Находясь рядом со мной, она подвергает себя опасности, опасности, которая настолько велика, что магическая сила держит Хильду на расстоянии от меня. Несколько дней назад я бы не поверил, что такое возможно. Но я видел, как Фрици выпрыгнула из окна и магия втолкнула ее обратно в дом. Я видел, как магия защищала ее.

– Но тогда где она? – От отчаяния я повышаю голос. Мне тошно от того, что Фрици вздрагивает от страха, но я ничего не могу с собой поделать.

Она вскидывает руки.

– Она в безопасности, клянусь! – Но тревога в ее глазах опровергает это утверждение. Значит, мне придется принять ее слова на веру. Если она будет доверять мне, я должен доверять ей. И молиться, чтобы Хильда была в безопасности.

– Коммандант вернулся в Трир? – голос Фрици звучит так тихо, что я чуть не пропускаю ее вопрос.

– Да.

Я внимательно наблюдаю за ней. Я и раньше замечал, как ее трясет от ярости, но от страха – никогда. До сих пор.

– Он привез с собой ведьму? Такую, как я? – Она встречается со мной взглядом, в ее бледно-голубых глазах бушуют чувства. – Моложе меня, но владеющую магией? Мою кузину. – Ее голос ломается. – Лизель. Она у него? Если ты сможешь освободить ее и привести ко мне, она поможет нам найти твою сестру…

Она замолкает, когда замечает печальное выражение моего лица. Я не слышал, чтобы коммандант Кирх привозил из Бирэсборна заключенных. По крайней мере, в документах их не регистрировали. Насколько мне известно, Кирх и его отряд вернулись, не принеся с собой ничего, кроме запаха дыма, пропитавшего их плащи.

– А ты не можешь что-нибудь сделать, чтобы найти свою кузину? – спрашиваю я. – И мою сестру?

– Я зеленая ведьма, – говорит Фрици, как будто это очевидно. – Я использую травы для заклинаний, которые дают защиту, силу и тому подобное. Моя кузина – авгур, она может предсказывать будущее по пламени или задавать вопросы огню, и он повинуется ей. Не все ведьмы одинаковы. У нас разные способности.

От этих слов я замираю, но сомневаюсь, что Фрици замечает это. Ее слова перекликаются с тем, что Дитер говорил мне сегодня утром у Порта-Нигра. «Он знает, – думаю я. – О настоящих ведьмах и их способностях».

– Коммандант Кирх не сообщал, что у него есть еще одна настоящая ведьма, – признаюсь я.

Фрици стискивает челюсти.

– Она у него, – свирепо произносит она.

– Значит, у тебя есть мотив, чтобы освободить заключенных. Ты мне поможешь?

Она прищуривается.

– Что нужно сделать?

Сомневаюсь, что ей понравится наш с Хильдой план, поэтому я спрашиваю:

– На что способна твоя магия? Если я смогу провести тебя в базилику, где держат заключенных, у тебя получится сделать… что-нибудь? Чтобы освободить их?

Она издает горький смешок.

– Я же сказала, все не так просто. Многое зависит от способностей ведьмы. Горстки розмарина будет недостаточно.

Я качаю головой, все еще не понимая. Когда Фрици отправила Хильду… в другое место, ее магия показалась мне невероятно могущественной. Да и защитное заклинание, которое она сейчас наложила на себя, явно сильное. Почему она не может спасти остальных?