Ночь ведьмы. Книга первая

– Думай о магии как об Источнике, – продолжает она, вздыхая, глядя на меня. – Каждая ведьма может использовать свою связь с ним, чтобы почерпнуть немного магии. Защитить одного или двух человек – все равно что зачерпнуть ведро воды. Вызволить с помощью магии сотню людей из хорошо охраняемой тюрьмы равносильно…

– Выкачать всю воду? – догадываюсь я.

Она кивает:

– Вроде того. Задачи, которые требуют много энергии, создают нагрузку на Источник. Есть люди, охраняющие источник магии, они следят, чтобы этого не случилось. Я бы просто не смогла получить столько магии.

Я хмуро смотрю на нее, пытаясь понять.

– Возможно, если бы хранители Источника понимали, что мы пытаемся спасти жизни невинных людей… – Мой голос затихает, когда она качает головой. – Тебе обязательно черпать магическую силу из Источника? Есть какой-то другой способ?..

– Нет, – говорит она, и ее глаза вспыхивают от негодования. – Нет, мы не касаемся другой магии.

Интересно. Она не говорит, что это невозможно. Только запрещено.

Я не выпытываю подробности – по крайней мере, пока. Вместо этого пробую другой путь.

– Ты можешь спасти одного человека, о чем говорит случай с Хильдой. Ты знаешь других ведьм? Если у нас будет достаточно людей, возможно, вы могли бы работать вместе. Мой план побега и ваши силы…

Теперь на ее лице не ярость, а скорбь. Она отводит от меня взгляд, но не может скрыть печаль.

– Бирэсборн, – говорю я. Я догадывался раньше, когда она упоминала комманданта, но теперь я в этом уверен.

Она вскидывает голову.

– Ты была ведьмой Бирэсборна. Где коммандант Кирх уничтожил ковен.

Она медленно кивает.

Все в деревне были убиты. Почти все.

Лизель – кузина Фрици. Вот как она узнала, что есть еще одна пленница.

– Дитер забрал Лизель, – говорит Фрици. – Я знаю, что он схватил ее живой.

Две девушки – все, кто выжил из той деревни. Мое сердце щемит от горя. Но затем я вспоминаю, что она сказала.

Она назвала комманданта Кирха по имени – Дитер. Она говорила о нем так, как будто знала.

Я открываю рот, чтобы задать вопрос, но потом передумываю. Сейчас не время разжигать в ней гнев, да и она могла случайно услышать его имя в царящем там хаосе.

– Если мы не можем использовать магию, – говорю я, – придется воспользоваться моим первоначальным планом.

– И в чем он заключается? – спрашивает она, когда я замолкаю.

– Тебе он не понравится, – отвечаю я.

Фрици делает взмах рукой, чтобы я продолжал.

– Ладно. – Делаю глубокий вдох. – Шаг первый, я тебя арестовываю.

– Нет!

– Я же говорил, что тебе не понравится.

– Ни в коем случае.

– Нужно посадить тебя в тюрьму, к заключенным, чтобы ты рассказала им о маршруте побега.

– Должен быть другой способ!

Я пристально смотрю на нее, когда она сердито глядит на меня.

Я замечаю, как что-то меняется в ее глазах.

Другого способа нет.

– Я могу показать тебе дорогу в акведуках. – Говоря это, я рисую на пыльном полу карту. – Из базилики одна дверь ведет к акведукам, а внутри туннелей маршруты расходятся и ответвляются друг от друга. Я делюсь подробностями с тобой, ты – с заключенными.

– Они не могут вечно сидеть в туннелях, – замечает Фрици. – Их найдут.

– Каждый маршрут заканчивается заброшенным домом с припасами и одеждой. Оттуда на рынок…

– …там будет полно людей…

– …затем за городские стены…

– …и в безопасное место. – Фрици моргает, глядя на меня. – Как ты собираешься вытащить их из клетки и привести к акведуку?

– Порох и гипокауст, – отвечаю я.

– Порох, я понимаю, – говорит Фрици. – А что, черт побери, такое гипокауст?

– Система отопления под полом, – объясняю я. – Когда римляне строили базилику, они соорудили систему отопления, используя углубления под полом, чтобы поддерживать тепло в здании. – Я действительно горжусь собой: для разработки этого плана потребовалось провести много исследований, и никто, кроме Хильды, не ценил моих усилий.

Фрици приподнимает бровь, и я рисую поэтажный план базилики на пыльном полу.

– Видишь? – говорю я, выводя стрелку. – Вот где находится тюрьма. Пол выложен кирпичом, но под полом находятся столбы. Я собираюсь взорвать эту часть, – продолжаю я, рисуя волнистую линию, – открыв одну секцию пола. Тебе нужно будет сказать заключенным, чтобы они находились по эту сторону камеры. Затем пол проваливается, они падают вниз, а гипокауст напрямую соединен с акведуками.

Она хмурится, глядя на мой рисунок.

– Ты все продумал, не так ли? – произносит она ровным голосом.

– Я пытался.

Ее челюсти сжимаются.

– Тебе и правда нужен кто-то внутри.

– Я сам не могу предупредить заключенных, не говоря уже о том, чтобы рассказать им о маршрутах побега.

Фрици поднимает на меня взгляд, и я вижу в ее глазах яростную решимость.

– Когда? – спрашивает она.

– Сожжение состоится через два дня.

Она сглатывает.

– Значит, завтра ты потащишь меня в тюрьму.

– Если ты сможешь запомнить все маршруты за ночь.

Она напряженно кивает.

– У меня будет день, чтобы рассказать обо всем сотне заключенных.

Мое сердце колотится. Это слишком рискованно, я не могу просить ее об этом…