Ночь ворона, рассвет голубя

Если все другое было бесполезно, то хотя бы инстинкт самосохранения должен был его убедить. Она найдет способ вернуться в Аджайгарх, она убедится, что с Ревой все в порядке, и уговорит Бхайрава разорвать связь. Никто из них об этом не просил. Она устала быть связанной с кем бы то ни было, подчиняться худшим из их побуждений. Связь запульсировала, и она вздрогнула от отвращения.

– Целью всей этой операции было твое спасение, – сказал Шамшер. – Я не оставлю тебя здесь, чего бы это ни стоило.

Его слова пронзили ее. Это она стала причиной смерти Айана, Хемлаты, Джайдипа и всего совета. Она, Катьяни, член Гаруды, бывшая телохранительница, поклявшаяся защищать королевскую семью Чанделы. У нее в глазах потемнело, и она покачнулась на ватных ногах.

Шамшер схватил ее за руку.

– Держись. В Малве есть могущественные люди, которые, возможно, смогут разорвать эти узы.

Вошел солдат и отдал честь.

– Лошади готовы, Ваше Величество.

– Пойдем.

Шамшер, не ослабляя хватки, вывел Катьяни из палатки.

Снаружи царила кромешная тьма, которую время от времени рассеивал колеблющийся свет ламп. Их окружал густой лес, и в воздухе пахло сыростью. Видимо, они находились в лесу на окраине Аджайгарха. Земля была все еще мокрой после дождя, шедшего последние несколько дней. Мужчины работали в тишине, пакуя палатки, нагружая телеги и седлая лошадей.

Ни одного яту не было видно. Похоже, чудовища разбили лагерь в другом месте или пошли другим маршрутом. Она вообще раньше не слышала о том, что яту так взаимодействовали с людьми. Поедали людей – это да. Но не помогали им. Варун говорил, что даже в Нандоване яту обычно держались особняком. Какую власть имел над ними Шамшер?

Она заметила труп Хемлаты и резко остановилась. Тело королевы свисало с ветки дерева пипал, покачиваясь на ветру. Она была раздета до нижнего белья, ее ноги связали и разрисовали символами, чтобы ее мстительный дух их не преследовал.

– Ты сказал, что ты не мясник, – сказала она, с трудом выговаривая слова.

Шамшер взглянул на тело:

– Это всего лишь послание. Они найдут ее и проведут последние обряды. Будь я и правда чудовищем, разрезал бы ее на куски и спрятал части, навсегда заперев дух в мире смертных. Ты умеешь ездить верхом?

Катьяни сглотнула и отвела взгляд от этого ужасного зрелища.

– Да.

Верхом она могла бы попытаться сбежать.

Но Шамшер посадил ее на собственную лошадь – огромного белого жеребца – и устроился сзади. Вцепившись в седло, она сидела неподвижно, борясь с отвращением от его близости.

Дедушка. Какая ужасная шутка. Возможно, она могла бы убить его с помощью одной лишь силы бесконечной ненависти, поднимающейся внутри нее черными волнами. Но разве королева Чандела не была в той же мере виновна? Я всегда любила тебя, – сказала она. Но ее ненависть к Шамшеру оказалась сильнее, чем любовь к Катьяни. Королева сделала ее пешкой в смертельной игре между двумя королевствами. Горе и гнев боролись в душе девушки. Нет, она не могла простить королеву, хотя отдала бы все, лишь бы Хемлата до сих пор была жива. Все, что угодно, лишь бы иметь возможность посмотреть ей в глаза, и крикнуть: Ты солгала мне. Ты использовала меня. Почему? Почему? Почему?

Шамшер рявкнул приказ, и лошади пустились галопом. Они выехали из леса как раз в тот момент, когда из-за облаков выглянул полумесяц. Катьяни увидела, что их отряд был невелик – примерно пятьдесят вооруженных людей и столько же лошадей. По всей видимости, в этой вылазке регент Малвы почти полностью полагался на яту. Его отряд был маленьким и проворным, таким, который сможет улизнуть от сил Чанделы. Но как яту удалось подобраться к крепости незамеченными? Как им удалось разрушить чары? И почему они согласились помочь Шамшеру?

Они поднялись на вершину холма, и Катьяни увидела, что на горизонте маячит красное зарево. Еще некоторое время назад ей показалось, что она уловила какой-то запах. Запах дыма.

Осознание пришло к ней с ощущением болезненного удара под дых.

– Ты поджег город.

– Мы должны были отвлечь гарнизоны, пока атаковали дворец, – сказал он.

– Сколько людей погибнет сегодня ночью из-за твоей мести? – спросила она холодным и ровным голосом.

– Жертв среди мирного населения будет немного, – сказал он. – Крыши все еще влажные, огонь далеко не распространился. Это было задумано как отвлекающий маневр.

– Даже одна потерянная невинная жизнь – это слишком много, – выплюнула она. – Ты за это ответишь.

Он вздохнул:

– Амбика, я сделал это ради тебя. Чтобы вернуть тебя домой, к твоей семье.

Это не мое имя, – хотелось закричать ей. – Ты напал на мой дом. Ты убил мою семью. Не возлагай вину за свои убийства на меня.

Слезы потекли из ее глаз и высохли на щеках от дующего в лицо ветра. Несмотря на свое смятение, она запоминала все детали окружающей местности. Они направлялись на северо-запад от Аджайгарха, к границе с Малвой.