Ночи Виллджамура

–  Ну да. Вообще-то, мы давно уже не спим, а все из-за Опри. Она так вертелась, что разбудила даже ма.

Эйр удивленно поглядела на Денлина:

–  Они что, спят все в одной кровати?

–  Ну да, леди, – ответил тот. – Это же маленький дом. Больше, чем многие другие здесь, внизу, но место есть только для одной кровати. Меня-то ведь ночами нет дома; пока они спят, я успеваю заработать пару монет. А когда возвращаюсь утром, кровать уже готова, теплая и уютная. Когда они вечером будят меня, кровать нагрета для них.

Эйр ничего на это не сказала. Денлин разрешил девочкам пойти поиграть на улице, но только после того, как они натаскают из колодца воды.

Тогда Эйр повернулась к Рандуру, на ее лице была печаль. Он подумал, что визит сюда наверняка будет полезен девушке. Пусть она хотя бы увидит, как живут люди в ее городе. Должен же кто-нибудь ее просветить.

–  Я предложил бы вам чая, – принялся извиняться Денлин, – да он еще на той неделе кончился. А что до еды… так у нас и с этим сейчас негусто. В последние недели этот парень был моим главным работодателем, если можно так выразиться.

–  Нет-нет, спасибо большое, мне ничего не нужно, – сказала Эйр. – Правда. Я никогда не понимала, как… ну, вам ведь тяжело приходится, да? – И она села за стол, примостив локти на засаленный край.

–  Да, мисс. – Денлин опустился на деревянный табурет напротив. – Времена пошли тяжелые, работы в этой части города не найти. Конечно, тут есть торговцы и кузнецы. Есть кожевники, пекари, другие разные ремесленники – это все есть, конечно. Азартных игр полно, особенно собачьих боев, а в самых старых пещерах творятся дела и почуднее. Есть и культисты – так, шваль всякая, одиночки. Из тех, что балдеют от своих реликвий, как от наркотиков. Они неплохо зарабатывают, дуря народ. Люди ведь что угодно купят на последние монеты, если поверят, что от этого им будет прок. Но сколько мы все тут протянем, когда наступят холода, шут его знает. А пока народ как-то перебивается, одни и те же гроши ходят из рук в руки. Всегда ведь найдется дело, которое надо сделать, даже если закон этого не позволяет.

Денлин умолк и какое-то время сидел, вслепую шаря пальцами по доскам стола, как будто спрашивая на них ответа.

Потом продолжил:

–  Некоторые, отчаявшись, уходят в нижние пещеры, откуда пробираются в горные выработки. Иногда о них днями нет ни слуху ни духу. В основном-то идут старики, те, что еще помнят старые туннели. Возвращаются черные, все в саже, в копоти, но приносят, бывает, кучку драгоценного металла или драгоценный камешек. – Он ухмыльнулся. – Метафора, не больше. В наши дни люди быстро забывают, зачем нужны деньги. Все переходят на бартер, обмен товаров на услуги. Взять вот хоть шлюх, к примеру, – что мужчин, что женщин. Есть, правда, кучка анархистов, которые пытаются это дело остановить, чем вызывают к себе большой интерес, особенно у женщин, желающих равноправия. – Тут он рассеянно положил ладонь на стопку памфлетов «Содружество». – Люди начинают чувствовать себя вроде как в рабстве у тех, кто дает работу. Зря я вам это говорю, леди, но, раз уж вы желаете знать, каков настоящий мир… Наверху-то все хорошо и красиво, но пусть вас не обманывает эта блестящая мишура.

Наступила очередная пауза, и Рандур поразился ее напряженности. Денлин снова заговорил:

–  Раньше-то торговля начиналась с доков, там можно было раздобыть разные экзотические штучки с острова Рандура и с Блортата, Тинеаг’ла, Й’ирена. Хотя бóльшая часть этого добра идет все же через Виллирен. Но есть еще разные религиозные штучки с Южных Фьордов, и джорсалирские жрецы толкают кое-какие священные тексты. Немало таких, кто верит, что только помощь двух богов поможет им пережить темную ночь. Потом есть еще бандиты: молодняк людей и румелей дерется не на жизнь, а на смерть за то, чтобы только им принадлежало право торговать чем бы то ни было. Иными ночами банши воют не переставая. В другие ночи, наоборот, становится так тихо, что поневоле начинаешь гадать, к добру ли это.

Эйр ловила каждое его слово.

–  Но не все так плохо! А то я вам тут жути нарассказал про ваш город. Нет, хорошее тоже есть. К примеру, здесь люди куда дружнее, чем в других местах. Часто собираются потанцевать на перекрестках. Барабаны стучат, факелы пылают, забавные тени пляшут по стенам, люди поют и смеются, приносят с собой что-нибудь выпить и закусить. Делать-то больше нечего.

Вдруг Рандур бросил на него внимательный взгляд:

–  Когда это будет в следующий раз?

–  Да когда люди захотят, тогда и будет. Я дам тебе знать, как что-нибудь услышу.

–  Да, тогда мы опять придем к вам вдвоем и потанцуем вместе с вами, – сказал Рандур. – В Балмакаре тоже скоро будет бал-маскарад. Так что недурно нам было бы попрактиковаться с другими.

–  Ну, у нас-то тут никакой роскоши, – ухмыльнулся Денлин. – Ни тебе полированных полов, ни большого пира. Музыки путной и то не будет.

–  Ничего, – сказал Рандур, чувствуя, как все больше и больше нравится ему самому его идея. – Я уверен, что леди Эйр не откажется взглянуть, как исполняются настоящие танцы.