Ночная Добыча (ЛП)

  ЭВАНХАРТ стоял, держа одну руку в кармане, его голос был тихим, обеспокоенным. Он стоял спиной к балкону, поэтому его обрамлял темный квадрат; на нем был синий костюм с консервативной полосатой рубашкой, а в левой руке он держал квадратный стакан виски. Он снял галстук и сунул его в карман. Сара видела только то, что торчало из-под клапана его кармана. — Вы говорили с полицией?

  Она покачала головой. — Не знаю, что бы я им сказал. Она скрестила руки на груди, потерла ладонями трицепсы, как будто ей было холодно. «Это как привидение, — сказала она. «Я чувствую кого-то, но я никогда ничего не видел . У меня была кража со взломом, и с тех пор. . . ничего. Они сказали бы, что это паранойя — паранойя, вызванная кражей со взломом. И я ненавижу, когда меня опекают».

  «Они были бы правы насчет паранойи. Вы не можете быть хорошим трейдером, если вы не параноик», — сказал Харт. Он потягивал «Джонни Уокер Блэк».

  «Потому что кто-то хочет тебя достать», — сказала она, заканчивая старую шутку с Уолл-Стрит. Она двинулась через гостиную к нему. Еще у нее был стакан, водка мартини, три оливки. Она посмотрела через балкон, на здание через дорогу, в сторону парка. «Честно говоря, мне немного страшно. Через дорогу убили женщину, а парень с ней до сих пор в коме. Это было всего несколько дней назад, через пару дней после моей кражи со взломом. Никого еще не поймали, говорят, это бандиты. Я никогда не видел здесь бандитских детей. Это должно было быть безопасно. Раньше я гулял вокруг озера по вечерам, но я остановился».

  Лицо Харта снова стало серьезным. Он протянул руку и коснулся ее руки кончиками двух пальцев, легким прикосновением. — Может, тебе стоит подумать о том, чтобы уехать отсюда?

  — У меня есть договор аренды, — сказала Сара ему с балкона. «А квартира очень удобная для работы. И это должно быть безопасно. Это безопасно . Я поменял замки, у меня железная дверь. Я не знаю. . . ».

  Харт подошел к балкону, выглянул наружу, повернувшись к ней спиной. Она задавалась вопросом, заставила ли она его нервничать. «Это красивый район. И я думаю, что ни одно место не может быть абсолютно безопасным. Уже нет."

  Наступила минутная тишина, а затем она спросила: «Я заставляю тебя нервничать?»

  Он повернулся, на его лице появилась слабая, медленно угасающая улыбка. — Да, немного.

  "Почему?"

  Он пожал плечами. "Ты мне очень нравишься. Ты очень привлекательный . . . Я не знаю, я просто не очень хорош в этом».

  — Неловко, — сказала она. «Послушай, почему бы тебе не подойти и не сесть, а я положу голову тебе на плечо, и мы пойдем оттуда».

  Он снова пожал плечами. "Отлично." Он поставил стакан, пересек комнату, быстро сел, обнял ее за плечи, и она уронила голову ему на грудь.

  — Ну, это плохо? — спросила она и вдруг захихикала.

  — Нет, это совсем неплохо, — сказал Эван. Он звучал нервно, но чувствовал себя преданным, и когда она подняла голову, чтобы улыбнуться ему, он поцеловал ее.

  Она чувствовала себя хорошо. Она зарабатывала сто тридцать тысяч долларов в год, отдыхала в Париже, Мексике и Монако; она была самой жесткой женщиной, которую она знала.

  Но грудь чувствовала. . . превосходно. Она прижалась к нему.

  КУП Схватился за край корпуса кондиционера, подтянулся и увидел Дженсена на диване с мужчиной, увидел, как она повернулась лицом вверх, и мужчина поцеловал ее.

  — О, трахни меня, — сказал он вслух. — О, трахни меня, — и он почувствовал, как его мир содрогнулся.

  Парень через улицу положил руку на талию Дженсена, а затем поднял ее на несколько дюймов под ее грудь. Куп подумал, что узнал этого парня, но потом понял, что видел кого-то вроде него по телевизору, в старом фильме. Генри Фонда, вот и все; Генри Фонда в молодости. «Ублюдок. . . ».

  Куп не задумываясь встал, держа в руке прицел, диван в гостиной подпрыгнул к нему. Их лица были сцеплены, и парень определенно справлялся с чувствами. Вспомнив себя, Куп присел на корточки, чувствуя, как жар заливает его лицо. Он посмотрел вниз и ударил кулаком по стальному корпусу; и впервые с тех пор — когда? никогда? - чувствовал что-то, что могло быть эмоциональной болью. Как она могла это сделать? Это было неправильно, она была его. . . .

  Он оглянулся на квартиру Сары. Теперь они разговаривали, немного отстранившись. Затем она склонила голову ему на плечо, и это было почти хуже, чем поцелуй. Куп навел на них прицел и так пристально смотрел, что у него начала болеть голова. Господи, он надеялся, что они не трахались. Пожалуйста, не делай этого. Пожалуйста.

  Они снова поцеловались, и на этот раз рука парня обхватила грудь Дженсена, удерживая ее. Куп в агонии перевернулся на плечо и отвел взгляд, решив не оглядываться, пока не сосчитает до ста. Может быть, это ушло бы. Он сосчитал раз, два, три, четыре, пять и дошел до тридцати восьми, прежде чем не выдержал и перевернулся.

  Парень стоял.