Ночная Фурия: первый акт

Я стучу по стулу, или как Томас видит это, по двери его домика. Я заглянула под гору подушек, которую он взял из детского уголка, чтобы построить себе безопасный кокон.

— Могу я войти, Томас?

Он показывает мне ответ, когда на секунду прекращает яростное раскачивание, прежде чем продолжить раскачиваться более спокойно. Я опускаюсь на колени на старый ковер и ползу к нему.

Улыбаясь, какое-то время наблюдаю за ним. Он сидит со скрещенными ногами и продолжает покачиваться взад-вперед, его глаза сканируют страницы книги по астрологии, которая лежит на полу. Его левая рука поднята под углом, и он держит ее в воздухе, рядом со своей головой, а другая держит страницу. Пальцем, он переворачивает страницы так же быстро, как и читает их.

Я не знаю, что заставляет Томаса делать это. Я только знаю, что вижу в нем то, что другие не могут увидеть.

Его каштановые волосы падают на лоб, который он сморщил, размышляя о чем-то. Левая рука смахивает локоны, но они падают вновь.

Я пыталась разузнать больше о Томасе целый год. Я должна была делать это осторожно. Однажды я упомянула о Томасе в разговоре с Бобом, спросила, могли бы мы сделать что-нибудь, чтобы помочь ему. Боб, с выражением лица, наполненным страданием, приказал: «Не лезть».

Я сказала, что не буду. Но солгала.

— Томас? Что читаешь?

Он начинает меньше покачиваться, это для меня сигнал, что я могу говорить.

— Знаешь, звезды — самое прекрасное зрелище во вселенной.

Его тело прекращает покачиваться.

Я прячу улыбку.

Он слушает.

— Ты когда-нибудь сидел на кровати, с открытым окном, надеясь, что увидишь падающую звезду, чтобы ты мог загадать желание?

Мой голос становится задумчивым:

— Я делала так. Я раньше подолгу не спала, ловя звезды, и загадывала желание вновь и вновь.

Глубоко вдыхаю и произношу на выдохе:

— Мое желание никогда не исполнялось. Я не нашла своих родителей и не узнала, почему они бросили меня.

Томас не обращает на меня внимания, но его рука подталкивает книгу ко мне. Мои брови удивленно поднимаются.

Это что-то новенькое.

Мое тело напрягается, а горло сдавливает от неожиданной победы. Я спрашиваю шепотом:

— Ты хочешь, чтобы я почитала тебе, Томас?

Он не отвечает, а просто слегка подталкивает локтем книгу ко мне.

— Я почитаю тебе, Томас.

Я откашливаюсь.

— Я буду читать тебе в любое время, когда захочешь.

Я улыбаюсь сама себе, когда беру книгу и переворачиваю страницу.

— Все, что тебе нужно — только попросить.

* * *

— Так в чем там проблема с этим ребенком?

После того, как я прочитала еще две книги по астрологии, Томас выполз из своего домика и ушел из библиотеки, оставляя меня задаваться вопросом, впустил ли он меня в свой мир, или я просто так надеялась на это, что нафантазировала себе.

Я даже не потрудилась скрыть свой угрюмый вид:

— Он не ребенок, ему примерно столько же лет, как и мне, Марко. И нет никакой проблемы. Абсолютно.

Марко берет кусочек пиццы со стола в кафе и усмехается:

— Не притворяйся, что не замечаешь что-то…

— Если ты скажешь что-то плохое о нем, я ударю тебя вилкой.

Он хохочет:

— Я собирался сказать, что-то, что делает его другим.

Наклоняясь вперед, я беру кусочек и откусываю:

— Он такой, но там есть что-то большее в нем.

Я медленно пережевываю, и он спрашивает:

— Он глуповатый?

Надкусив пиццу, я смотрю на наш столик:

— Глуповатый? О, боже, нет.

Я встречаюсь с его взглядом, наклоняюсь вперед и говорю:

— Он особенный, Марко. Очень умный. Он может за 20 минут прочитать всю книгу, и сегодня, когда я неправильно процитировала ему факт, он начал раскачиваться и ткнул пальцем на страницу, и когда я прочитала это вновь, на этот раз правильно…

Я усмехаюсь и шепчу с почтением:

— Он перестал раскачиваться.

Марко задирает нос, размышляя, и улыбается.

— Черт побери.

Моя усмешка колеблется на мгновение:

— Ты не можешь рассказать Бобу о нем.

— Почему?

Беру второй кусочек пиццы и, избегая его взгляда, бормочу:

— Он, возможно, сказал мне, чтобы я избегала Томаса… или как-то так.

Он начинает смеяться:

— Или как-то так, ага.

Я начинаю краснеть, а он продолжает:

— Не беспокойся, котенок. Я сохраню твой секрет. Смотри, как это работает. Твой секрет теперь наш секрет, — он подмигивает мне. — Теперь у меня есть средство защиты от тебя, если оно мне вдруг понадобится.

Мои плечи напрягаются:

— Ну, это не очень-то справедливо. Ты должен рассказать мне что-то, что я смогу использовать против тебя. И мы квиты.

Ухмылка Марко расширяется.

— Это работает не так, сладенькая. Секреты нужно раскрывать добровольно или откапывать.

Я отвечаю на его вызов:

— Я добуду твой секрет, Марко. Запомни мои слова.

Игривая усмешка соскальзывает с его лица. Он смотрит на меня серьезными глазами и шепчет:

— Бог в помощь тебе, если ты сделаешь это, Кэт.

Глава 11

Как только байк въезжает в ворота, я замечаю его. Моя грудь сжимается. Его тело напряжено, будто он готов атаковать, и он наблюдает, как мы приближаемся. Это не Боб. Это — отец Роберт. Боб легкий на подъем и веселый. Отец Роберт забавный и серьезный. И похоже, что я глубоко в дерьме.

Когда байк останавливается в нескольких футах от него, он подходит ближе, демонстрируя угрозу: