Ночная ведьма

Килограммы перекопанной земли по-прежнему не выявили никаких следов человеческой трагедии. Ничего. Голые по пояс, истекая потом, трое парней копали несколько часов кряду, уже при свете прожекторов. Юрий и Василий неотрывно вглядывались в яму в надежде увидеть в комьях разворошенной земли хоть ­какой-то намек на погребение.

Парни трудились с остервенением, пока их работу не прервал фантастический рассвет. Павел выпрямился и утер пот со лба; мускулы горели, спина ныла. Солнце пронзило золотыми стрелами утренний туман, метко запустив их между древесных стволов. Диггеры всю ночь не сомкнули глаз.

Никита тоже разогнул спину.

— Не смысла продолжать. Там ничего нет.

Дима выкинул из ямы последнюю лопату земли и выбрался наверх.

— Абсолютно пусто, — подтвердил он и сердито бросил лопату. — Вы как хотите, а я иду спать!

И устало побрел в палатку, его спина была вся в грязевых разводах.

Только Василия не испугала такая развязка, он увидел в ней новый смысл.

Глава 54

Авиабаза под Сталинградом,

январь 1943 года

— Костя? Костя? Куда ты спрятался? — кричала Аня, вышагивая вокруг землянки.

До сих пор она держалась на базе очень скрытно, ее секрет знали только близкие подруги. Теперь же девушка так разволновалась, что, не помня себя, выкрикивала имя маленького подопечного.

Она знала, что мальчишка обычно проводил время с двумя другими детьми, которых приютила Галина. Но этим утром ни один из них и носа не высовывал. А погода стояла отличная. Солнце играло на нетронутой снежной глади лесной опушки. Детей не оказалось ни в одном из укрытий. Их не видно было и в поле за лагерем, где они часто носились друг за дружкой.

Т­ут-то и прибежала Галина, таща за руку ревущую Машу.

— Аня! Малышка знает, куда делся Костя, — сказала Галина. — Это все, что она сумела сказать, ревет и ревет. Хочет сама тебе рассказать.

Аня почуяла недоброе и цепко схватила девочку за руку. Маша долго икала, и Аня потеряла терпение. Она сильно тряхнула ее худенькую ручку, слишком сильно.

— Да говори же, черт возьми! Где Костя?

Полные слез большие зеленые Машины глаза тронули Галину, и та попыталась вмешаться. Аня не позволила. Дело было серьезное, не время для рыданий.

Аню воспитывали в строгости, и никакие потоки слез не могли растопить сердце матери или отца. Она очень рано научилась держать свои горести при себе. Гибель Софьи подорвала ее силы, постоянная душевная боль лишила прежней отзывчивости. Аня стремилась утопить свою скорбь в ежедневной усталости, в ночных полетах. Ей хотелось летать, бомбить, преследовать, дразнить смерть и флиртовать с ней, усмирять ее, как укротитель усмиряет хищника. Она хотела закружиться в этом адском колесе бесконечных недель — почти без сна.

Анино сердце сжалось, на глазах выступили слезы. Ей было жаль не себя, а Софью и ее осиротевшего сына, который не принял слов утешения, когда узнал о смерти матери. Костя по-прежнему отвергал Аню, выкрикивал обидные слова, не желал иметь с ней ничего общего. Теперь Аня его понимала. Не к ней он испытывал отвращение, а к сиротской жизни, в которую она его втянула.

— Он… он… — заикалась Маша.

— Ну так скажи наконец! — крикнула Аня во весь голос.

— Он забрался в Оксанин самолет.

— И уже вот три часа, как самолет должен был вернуться, — встревоженно прошептала Галина.

Аня в отчаянии закричала, не помня себя. Во всем виновата она. Она не сумела позаботиться о Косте после Софьиной смерти. Она не смогла найти к нему подхода, и он страдал в одиночку. Она убила его своим безразличием. Она оттолкнула его, а ведь он был всего лишь ребенком, и ему хотелось от нее убежать.

Аня разразилась рыданиями, ее душили ужас, горе и ярость вперемешку. Она ощутила внутри зияющую пустоту.

— Я пошутила, для смеха… Я не думала, что он вправду так сделает… — ломая руки, всхлипывала девочка.

Глава 55

Цимлянский заказник,

сентябрь 2018 года

После фиаско с пустой могилой Юрий велел Диме и Никите быстрее паковаться и уходить. Они уложились за два часа. Юрию делать тут больше было нечего, да и понимать нечего. Хватит. Ему надоело делить «свои» открытия со всеми на свете, в данном случае — с хранителем Центрального музея Великой Отечественной вой­ны в Москве, который сунет ему за это немного денег.

— Лучше уйти как можно быстрее. Если другие «черные диггеры» заметят твою машину, — сказал он Василию, — мы не успеем спрятать в укромное место наше маленькое чудо.

Юрий с Павлом попрощались довольно холодно, будто перестав друг друга узнавать.

— Дай мне знать, когда вернешься в Москву, — шепнул Павлу Дима и пожал ему руку. — Покопаем вместе. Я обнаружил интересный участок Ленинградского фронта, Погостье называется… Звучит многообещающе, а? Один бывший солдат-­красноармеец пишет о нем в воспоминаниях: месяцы ожесточенных боев, с декабря 1941 года до мая 1942-го, там река протекает по торфяникам. Сейчас мы организуем экспедицию, намеченную на начало весны. Присоединяйся.